— Серая стража отбирается самым тщательным образом, они не возьмут денег. Более того, существует закон, по которому выплачивается вознаграждение, в два раза большее предлагаемой взятки, если страж сообщает о соответствующей попытке. За последние пятьсот лет ни один страж не согласился взять деньги, и нашлась лишь горстка идиотов, пытавшихся дать взятку.
— Значит, должен существовать другой путь, — сказал Тави.
— Да, — кивнул Киллиан. — Можно преодолеть могучую магическую защиту или сразиться с воинами Серой стражи. Других способов вытащить из башни узника не существует.
Тави вновь покраснел:
— Я лишь хотел сказать, что должен существовать какой-то выход. Макс лишь спасал мою жизнь. Бренсис собирался меня убить.
— Максимус поступил благородно.
— Да.
Голос Киллиана стал суровым.
— Должен напомнить тебе одну неприятную истину: курсор не может позволить себе благородства. От нас требуется предвидение, осторожность и разум.
— Иными словами, вы утверждаете, что Макс должен был позволить мне умереть, — сказал Тави.
Майлс нахмурился, но ничего не сказал, продолжая смотреть на Киллиана.
— Вам обоим следовало сначала обо всем сообщить мне. И вы не должны были покидать цитадель, не переговорив со мной.
— Но мы не можем оставить его там. Макс даже не… — начал Тави.
Киллиан тряхнул головой и сказал:
— Антиллар выведен из игры, Тави. Мы ничего не можем для него сделать.
Тави нахмурился, посмотрел в пол и скрестил руки на груди.
— А как насчет моей тети Исаны? Теперь вы скажете, что и для нее мы ничего не можем сделать?
Киллиан наморщил лоб:
— А существуют ли серьезные причины, по которым нам следует использовать наши ограниченные силы для помощи Исане?
— Да, — сказал Тави. — Вам не хуже меня известно, что Первый лорд использовал Исану, чтобы предотвратить готовящийся союз между верховными лордами. Именно для этих целей он и назначил Исану правительницей стедгольда, не посоветовавшись с лордом Рива. Исана стала символом его власти. Если он пригласил ее на Зимний фестиваль и с ней что-то случилось, это будет серьезным ударом по репутации Первого лорда. — Тави сглотнул. — Если, конечно, она еще жива.
Киллиан ответил не сразу:
— При обычных обстоятельствах твои доводы были бы разумными. Но сейчас мы должны выбрать, какими активами Гая мы должны пожертвовать.
— Она не актив, — возразил Тави, и в его голосе вдруг прозвучали сила и уверенность.
Майлс удивленно заморгал, и даже Киллиан склонил голову набок.
— Она моя тетя, — продолжал Тави. — Моя кровь. Она заботилась обо мне после смерти моей матери, и я всем в жизни обязан ей. Более того, она гражданка Алеры, и ее пригласили сюда поддержать Первого лорда. Он должен предоставить ей защиту в час нужды.
По губам Киллиана промелькнула улыбка.
— Даже за счет нужд всего государства?
Тави втянул в себя воздух через нос и ответил:
— Маэстро, если Первый лорд и его вассалы более не способны защищать свой народ, то нам здесь вообще нечего делать.
— Тави, это предательство, — прорычал Майлс.
Тави поднял подбородок и посмотрел в глаза Майлсу.
— Это не предательство, сэр Майлс. Это правда. Не слишком приятная и удобная. Но она такова. — Он продолжал смотреть в глаза Майлсу. — Я с Первым лордом, сэр Майлс. Он мой патрон, и я намерен его поддерживать, что бы ни случилось. Но если мы сами не способны выполнять обязательства Первого лорда, то мы не имеем права действовать от его имени.
Наступила тишина. Киллиан не двигался.
— Тави, с точки зрения морали ты совершенно прав, — наконец заговорил он. — Нам необходимо сделать трудный, но правильный выбор, каким бы ужасным он ни казался. — Киллиан подождал, пока Тави до конца осмыслит произнесенные им слова, а потом повернул голову к Майлсу. — Капитан?
Майлс молча стоял у стены, внимательно глядя на Тави. Его большой палец постукивал по рукояти меча.
Тави встретил взгляд старого солдата и не отвел глаз. Майлс глубоко вздохнул и сказал:
— Киллиан, мальчик прав. В этот час наш долг состоит в том, чтобы сделать то, чего хотел бы Первый лорд, — и речь не идет о его политических интересах. Гай никогда бы не бросил Исану, после того как сам призвал ее в столицу. И сейчас мы должны ее защитить.
Губы Киллиана слегка дрогнули.
— Майлс, — умоляюще сказал он.
— Гай наверняка принял бы такое же решение, — твердо сказал Майлс. — Есть важные вещи, Киллиан. Есть вещи, о которых нельзя забывать, если мы не хотим разрушить все, что построили наши предки.
— Мы не можем принимать решения, основываясь на страсти, — с отчаянием произнес Киллиан. — Слишком многое сейчас зависит от нас.
Тави вдруг кое-что вспомнил и посмотрел на Киллиана.
— Вы были его другом. Вы дружили с сэром Недусом.
Когда Киллиан снова заговорил, его голос был ровным, уверенным и спокойным.
— Мы вместе служили в легионе. Потом перешли в дворцовую стражу. Он был моим другом в течение шестидесяти четырех лет. — Голос Киллиана не менялся, хотя слезы потекли из его невидящих глаз. — Я знал, что она едет в столицу и что при нынешних обстоятельствах Исана не будет в безопасности во дворце. Недус защищал твою тетю, поскольку я ему доверял. Я попросил его об этом. Он умер из-за того, что я рискнул его жизнью. Но все это не меняет дела.
Тави смотрел на него.
— Вы знали, что моя тетя здесь? Что ей может грозить опасность?
— Именно по этой причине я позаботился о том, чтобы она остановилась у сэра Недуса. — Теперь голос Киллиана стал резким. — Она должна была оставаться в его особняке до тех пор, пока положение не прояснится. Там она была в безопасности. Я не представляю себе, почему она решила покинуть особняк и почему Недус ей не помешал. Вероятно, он пытался связаться со мной, но… — Он тряхнул головой. — Я не понял, что происходит, не предвидел, как могут развиваться события.
— А вдруг у нее были серьезные причины рискнуть? — тихо спросил Тави. — Возможно, она решила, что ждать больше нельзя?
Киллиан покачал головой, но ничего не ответил.
