– Рад, что избавился от островов, – ответил Эрен.
Он нахмурился и оглянулся.
– Хотя я предпочел бы вернуться с новостями получше. И доложить их кому-нибудь другому.
– Ты разговаривал с заключенными?
Эрен кивнул.
– Они сотрудничали. Я полностью уверен, что мертвец был агентом Калара и являлся мозгом операции. Остальные были, ну-у… Всегда есть темные делишки, в которые вовлечены легионеры.
– Особенно нарушающие дисциплину.
– Особенно нарушающие дисциплину ветераны, – согласился Эрен.
– Отлично, – сказал Тави, – Освободи их и отправь обратно в их центурию.
Эрен заморгал:
– Что?
– Это целое копье опытных легионеров, Эрен. Они нужны мне.
– Но… Капитан…
Тави поймал взгляд Курсора и тихо сказал:
– Это мое решение. Выполняй.
Эрен кивнул.
– Хорошо, – негромко ответил он, – Первое Копье попросил передать, что Канимы преодолевают вторую линию пикетов сейчас и они делают все возможное, чтобы скрыть свое присутствие. Он ожидает, что они будут здесь в течении часа или около того.
Тави нахмурился.
– Я сказал ему разбудить меня, когда они выйдут на первую линию пикетов.
– Он сказал, что в отличие от него, тебе придется использовать любую возможность поспать в ближайшие день или два. Трибун Антиллус согласился.
Тави снова нахмурился. Макс, конечно, с помощью своих фурий может обходиться без сна в течение нескольких дней.
Самое замечательное, что Валиар Маркус также обладал этим умением, но у Тави этой способности не было. И хотя последние два или три года ему нужно было гораздо меньше времени для сна или отдыха, он понятия не имел как долго он может рассчитывать на эту туманную выносливость.
Макс и Первое Копье, возможно, правильно сделали, позволив ему отдохнуть столько, сколько возможно. Великие фурии знали, как ему нужны были все его умственные силы сегодня.
– Хорошо. – сказал он тихо. – Эрен, я знаю – я не могу отдавать тебе распоряжения, но..
Эрен изогнул бровь.
– С каких пор ты так щепетилен, будто закон сдерживает тебя?
Тави ухмыльнулся: – Я не беспокоюсь о законе, если только он не станет преградой на пути.
Эрен фыркнул. – Словно вчера мы уворачивались от забияк во дворе Академии, а сегодня – от армии канимов. – он страдальчески взглянул на Тави и вздохнул. – Хорошо. Я с тобой.
Тави кивнул. – Спасибо тебе.
Эрен кивнул в ответ.
– Скажи Магнусу, чтобы дал тебе курьерскую лошадь, – сказал Тави, – И латы. Я хочу чтобы ты был рядом. Возможно, мне понадобится посланник сегодня, и я хотел бы, чтобы это был кто-то, кому я доверяю.
– Конечно, – ответил Эрен.
– И еще.., – нахмурившись, сказал Тави.- Если дела здесь пойдут плохо, я хочу чтобы ты уехал. Сообщи об этом Гаю, лично.
Эрен молчал почти минуту. Затем негромко произнес:
– Ты Курсор, Тави. Твоя обязанность уйти самому, если дойдет до этого.
Тави провел рукой по короткому ежику волос на голове.
– Сегодня, – сказал он тихо, – Я легионер.
Тави стоял на крепостной стене в южной части города, у бойниц над воротами.
Укрепления не были такими же высокими, как в крепости Гарнизона в его родной Кальдеронской долине, они не были построены монолитными, но все, что закоснелые Алеранцы называли крепостными стенами, росло из самых костей земли и было невосприимчиво к любой атаке, не подкрепленной массовым применением фурий.
Конечно, он понятия не имел, выдержат ли они воздействие тех странных сил, которыми, казалось, обладали Канимские шаманы. Он удержал на своем лице маску спокойствия и уверенности, а рот закрытым.
Победа, сегодня, гораздо больше зависела от мужества его людей, чем от их грубой силы, и он не позволит себе ослабить их боевой дух.
Хотя он очень боялся второго удара багровой молнии, которая могла спуститься именно там, где он стоял, он продолжал стоять без движения, его дыхание было ровным, а взгляд, он надеялся, совершенно равнодушным к приближающимся опасностям.
Вокруг него стояли ветераны центурии Первого Копья. Братские центурии в составе их когорты ждали по всей длине стены, готовые защитить или оказать поддержку своим товарищам.
Во дворе позади них ждали еще две полные когорты, одна со смешанным составом, другая почти полностью состоящая из селедок, включая тех, что служили в центурии Макса. В общей сложности, около тысячи легионеров стояли в готовности, с оружием и в броне.
Тави знал, что позади них, расположенные на ключевых оборонительных позициях, готовые выдвинуться на помощь защитникам ворот, стоят еще десять сотен, а за ними, у начала моста, еще три тысячи.
Остальные сохраняли бдительность на северной стороне, тогда как кавалерия, на вершине моста, готовилась отразить любую вражескую атаку, пришедшую с неожиданных направлений.
Когда Канимы пришли, первое, что увидел Тави были вороны.
Сначала он подумал, что это столб черного дыма поднимается с холмов к юго-западу от города. Но вместо того, чтобы дрейфовать с ветром, тень росла, расширялась, растягивалась в линию, до тех пор пока Тави не смог увидеть, что все это время смотрел на ворон, круживших над головами Канимов, как колесо перевернутой телеги.
Он наполовину ожидал увидеть самих Канимов мгновение спустя, но прошла почти четверть часа, а громадная стая ворон все продолжала расти.
Тави понял. Он недооценил их количество. В четыре или пять раз, поскольку многие птицы падали, как он полагал, пролетая над Канимами.
Что означало, что это было грандиознейшее истребление ворон, которое он когда-либо видел, включая произошедшее во время бойни Второго Кальдеронского сражения.
Ропот прошел вверх и вниз по строю легионеров. Тави расслышал, что они никогда не видели так много стервятников прежде.
Затем они услышали барабаны и гул боевых горнов. Звук барабанов начался как низкий, едва слышимый рокот, но быстро вырос до отдаленного, равномерного, пульсирующего грохота.
Горны горестно завывали сквозь шум, и это было все-равно что слышать вой каких-то невообразимо огромных волков, несущихся сквозь бурю.
