ветрогрива, пикирующего на людей на стенах ворот. Вспышка молнии осветила Бернарда, его большой боевой лук в руках изогнулся для встречи дикой атаки фурий. Блеснул кончик его стрелы, тяжелый лук запел, и стрела как будто бы просто исчезла, настолько быстро оружие отправило ее в полет.
У Амары перехватило дыхание, сталь была абсолютна бесполезна против ветрогривов, ни одна стрела в Империи не могла убить ни одно из этих созданий. Но ветрогрив завыл в агонии и метнулся прочь. На его светящемся теле была видна рваная рана.
Еще больше ветрогривов устремились вниз, но Бернард спокойно стоял на стене, выпуская стрелы со сверкающими наконечниками в одного за другим, в то время как Рыцари, находящиеся под его командованием, сосредочились на надвигающемся урагане.
Воздушные рыцари Гаррисона, такие же сильные заклинатели воздуха, как Амара и те, кто сопровождал ее сюда, выстроились вдоль стен, перекрикиваясь сквозь безумный, яростный вой ветра. Каждый из них сконцентрировал всё внимание и усилия на ближайшем к нему вращающемся торнадо, и вдруг они все одновременно закричали. Амара ощутила изменения в давлении воздуха в тот момент, когда фурии Рыцарей устремились вперед по их команде, и ближайший торнадо резко задрожал, заколебался и превратился в темное, расплывчатое облако, которое начало таять и почти исчезло.
Еще больше ветрогривов яростно ринулись на Рыцарей, но Бернард не позволял им приблизиться, безошибочно посылая стрелу за стрелой в их светящиеся тела, как только они пытались атаковать. Рыцари сосредоточили усилия на следующем торнадо, потом еще на одном. каждый торнадо был рассеян. Только однажды последний торнадо сделал попытку атаковать стену, но был уничтожен далеко на подступах.
Буря продолжала рокотать над головой, сверкая молниями, но уже не так яростно и напористо. Начался дождь, а грохочущее рычание грома сменилось недовольным треском.
Амара обратила свое внимание на стены, с которых спускались некоторые Рыцари Воздуха и возвращались в свои казармы. Она мимоходом заметила, что люди даже не потрудились надеть свои доспехи. Олин из них был фактически голый, выскочил прямо из постели, только обернув плащ легионера вокруг талии. Ее собственный эскорт выглядел немного ошарашенным, но ироничные комментарии и ленивые смешки от Рыцарей Гаррисона приводил их в чувство.
Амара покачала головой и спустилась по лестнице, возвращаясь в комнату Бернарда. Она подкинула еще дров в огонь, поворошила угли и озадачила фурий дать больше тепла и света. Бернард вернулся через несколько минут, с луком в руке. Он снял тетиву, вытер лук тряпкой и поставил его в угол.
– Я же говорил, – сказал он с ноткой веселья в голосе, – не стоило вылезать из постели.
– Такие вещи здесь – норма? – спросила она.
– В последнее время, – сказал он, слегка нахмурившись. Он промок, поэтому положил сушиться одежду у огня.
– Хотя в последнее время они накатывают с востока. Что необычно. Большинство фурий грозы начинают свой путь со старого Гарадоса. И я не припомню, чтобы их было столько в это время года.
Амара нахмурилась, взглянув в сторону неприветливой старой горы.
– Твои подданные в опасности?
– Я бы не стоял здесь без дела, если бы это было так, – ответил Бернард.
– До тех пор, пока не прекратятся штормы – не исчезнут ветрогривы. Все уже давно смирились с этим фактом.
– Понимаю, – сказала Амара.
– Что за стрелы ты использовал против ветрогривов?
– С наконечниками, покрытыми кристаллами соли.
Соль была губительна для фурий воздуха и доставляла им серьезные неудобства.
– Умно, – сказала Амара, – и эффективно.
– Идея Тави, – ответил Бернард, – Он предложил этот способ несколько лет назад. Но только в этом году у меня появились причины, чтобы им воспользоваться.
Он усмехнулся.
– У него челюсть отвалится, когда он узнает об этом.
– Ты скучаешь по нему, – сказала Амара.
Он кивнул.
– У него доброе сердце, он тот, кого я мог бы назвать своим сыном. Пока что.
Она могла бы возразить что-то, но не стала.
– Пока что, – сказала она нейтральным тоном.
– С нетерпением жду поездки в Церес, – сказал Бернард, – сто лет не разговаривал с Исаной. Это очень непривычно для меня. Но, думаю, во время поездки у нас будет время для этого.
Амара ничего не ответила, и потрескивание огня озвучило возникшее между ними напряжение.
Бернард нахмурился.
– Любимая?
Она задержала дыхание, повернулась к нему и смотрела на него, не отрываясь.
– Она отказала Первому Лорду, когда он предложил доставить ее с помощью его Рыцарей Воздуха. Вежливо, конечно. – Амара вздохнула, – Люди Аквитейна уже доставили ее на конклав Лиги Дианы.
Бернард было нахмурился, но его глаза дрогнули, и он стал смотреть на огонь.
– Понятно.
– В любом случае я не думаю, что она стала бы придерживаться моей компании, – тихо сказала Амара. – Она и я… Ну…
– Я знаю, – ответил Бернард, и для Амары ее муж вдруг показался постаревшим. – Я знаю.
Амара покачала головой, – Я до сих пор не могу понять за что она так ненавидит Гая. Насколько я понимаю здесь что-то личное.
– О, – сказал Бернард, – так и есть.
Она дотронулась пальцами до его груди: – Что?
Он потряс головой.
– Я знаю ненамного больше тебя. С той поры, как Алия умерла…
– Алия?
– Младшая сестренка, – сказал Бернард.
– Она и Исана были очень близки. Я был в своем первом походе с Легионом Ривы. Мы держали путь на Шилдвал, воюя с силами Фригии против ледовиков. Наши родители умерли за несколько лет до этого, и когда Исана пошла помогать в лагерях Легиона, Алия пошла вместе с ней.
– Где? – спросила Амара.
Бернард показал на западную стену комнаты, с изображением всей Кальдеронской Долины.
– Здесь. Они были здесь во время Первой Кальдеронской битвы.
Амара резко выдохнула.
– Что произошло?
Бернард покачал головой и его взгляд стал еще более уставшим.
– Алия и Исана едва успели покинуть лагерь перед тем, как он был уничтожен. По словам
