– Готов? Еще не поздно отказаться… – оскалился «Сержант».
Ага, конечно, не поздно. Особенно если учесть, что на меня пялятся сразу три группы, включая девчонок, сдающих следом за нами, и пялятся ехидно, ожидая бесплатной развлекаловки.
Я отрицательно покачал головой и подошел к стартовой линии, опускаясь на колено и вспоминая, как бежали первые три человека, из тех, за кем я следил. Грузно, бежали, тяжело, с напрягом. Сеньоры де ла Фуэнте на них нет, та бы их быстро бегать научила! Или Нормы с ее сверхэффективными методиками. Но ничего сложного на трассе нет. Вроде.
– Раз. Два. Пошел! – махнул рукой «Сержант». И я сорвался.
Ощущение транса накатило привычно и в то же время непривычно. По телу разлилась приятная прохлада, я почувствовал, что сейчас, в данный момент, всемогущ. Голова отключилась, предоставив телу самому решать, что и как делать. Главной и единственной на тот момент моей мыслью было то, что мешков и иных сюрпризов нет, можно выжать из тела всё, на что оно способно, даже то, чего никогда не выжимал в корпусе.
Первая преграда. Стена. Буквально перелетел ее, словно не бежал, а парил на крыльях. Лесенка. Барьер. Началось!
Через барьер, не мудрствуя, перепрыгнул, делая сальто – так экономится целых полсекунды. Вышел из него через кувырок, перекат под другой барьер. Снова прыжок, преграда сверху, и перекат. Прыжок- перекат, прыжок-перекат – и они называют это препятствиями? А вот и яма. Ничего сложного, глубина – метр, ширина… Детский сад. Перепрыгнул на одном дыхании. У всех яма вызывала затруднения, кое-кто даже шмякнулся в нее, но я играю по другим правилам. Не расслабляться!
Лабиринт. Прыг-скок, прыг-скок, влево-вправо! Здесь главное не потерять кураж, скорость. Винтовка над головой, балансировка непривычная, но и я не в скафандре без гидравлики.
Затем было что-то еще, что – не помню, но я так и не напрягся. Винтовка не мешала, перекочовывая то за спину, то на бок, то в руки. Проблемы начались только после того, как тело в кувырке пересекло финишную черту и приняло привычную стойку – встало на колено, винтовка в руке дулом вперед и вверх – положение, из которого удобно быстро начать стрельбу. Целеуказатель…
А нет целеуказателя!
Мне понадобилось много, нереально много времени, чтобы прийти в себя, выйти из транса. Я не ожидал такого, слишком легко все прошло, слишком быстро закончилось. Лишь помню, что передо мной в десятке метров маячили женские мордашки, наши девчонки, которые испуганно отпрянули, увидев мои глаза.
Глаза, они выдают. Закрыть их!
Помогло, дыхание выровнялось, мир обрел краски и звуки. Я почувствовал, что рядом кто-то опустился и открыл глаза. «Сержант».
– Неправильно оружие держишь. – В голосе ни капли насмешки, наоборот, сочувствие и уважение. И желание поддержать. – Смотри, надо вот так.
Он сместил мою ладонь чуть в сторону и ниже, отодвигая винтовку вправо и изменяя угол наклона.
– Если начнут стрелять справа, ты не сможешь быстро ответить, тебе надо будет перекатываться. А в бою секунда – это слишком много.
Он еще раз показал, теперь уже как падать вправо из моего положения. Действительно, так быстрее.
– Вообще-то этому сразу учат, в первый месяц, – с иронией заметил он.
– Еще не успели, – вздохнул я. – Только начали.
– Значит, все впереди, – утвердил он. – Кто?
На этот вопрос ответить я уже не мог.
…А впрочем, почему не мог? Ведь никакими секретными сведениями я не располагаю, компрометирующими материалами не владею, расписок не давал? Нет. Ну, находился на засекреченной от обывателей территории, и что? А не пошли бы они все?
– Дворцовая стража, – изменил я легенду в последний момент, на голой интуиции. – Я ей понравился тогда. Захотела взять в личную охрану. Только никому не говорите.
– Обижаешь! – расплылся тренер в довольной улыбке. Судя по всему, я подтвердил его собственные мысли. – А чего тогда в школу заявился?
– Выходной. Вынужденный… – я вздохнул и опустил голову.
– Понятно. – По его глазам было видно, что он понимает гораздо больше, чем мне хотелось бы ему сказать. Следующие слова подтвердили это.
– Не дрейфь, Шимановский! Возьмут! – он совсем по панибратски потрепал меня по плечу. – Я б тебя к себе во взвод взял, а там не дураки.
Да, интересные они, эти выходцы из спецподразделений.
– А вы где служили? – решил не зацикливаться я на этом – спалили – ну и спалили. А о месте службы наших тренеров в школе ходят легенды.
– Оранжевые береты, – улыбнулся он. – «Черные ягуары», слышал?
Я кивнул. «Рыжие береты» – элита армейского спецназа. Именное подразделение – элита элит, для работы в самых трудных условиях. Не удивительно, что каких-то что сто тысяч марсиан не могли взять город, защищаемый аж несколькими тысячами таких ребят! Такие парни стоят один сотни, а если воюют на своей территории и по своим правилам…
– У тебя минута сорок восемь, – продолжил тренер, обрывая установившеюся паузу. – Как и обещал, зачет тебе автоматом. Вот только зря ты раскрылся, разговоры могут пойти. – Он неоднозначно покачал головой.
Я тяжело вздохнул.
– Теперь поздно переигрывать.
– Это да… – потянул он. – Ладно, сделаю все, что смогу, пошли.
И громко, на весь зал заорал:
– Группы сто один, сто два и сто три – становись! Встали, обезьяны безрогие, быстро, быстро…
Я поднялся, и, привычно прижимая к боку залитую свинцом винтовку, пошел на свое место согласно алфавитному списку.
Да, гордиться есть чем. Но дальнейший план действий так и остался под вопросом.
– Садись.
Люк двери рядом поднялся неожиданно, в прозвучавшем изнутри машины голосе почувствовалась сталь и привычка повелевать. Я отшатнулся.
У впередистоящей машины люк также поднялся, и из него вылезло два человека атлетической наружности с затемненными козырьками над левыми глазами. Черные дорогие костюмы и галстуки в сочетании с короткими стрижками, мощными шеями, неслабым объемом бицепсов и равнодушными физиономиями вышедших говорили о славном их боевом прошлом и еще более славном настоящем.
Телохранители? Наемники? Бывшие ветераны уж точно! Одним словом – бойцы.
Бойцы загородили мне дорогу, всем своим видом показывая, что лучше последовать приглашению. Я отступил еще на шаг и обернулся: улица была заполнена людьми, спешащими взад-вперед, в том числе учащимися моей школы. Украсть меня среди такого количества народа? Они что, с ума сошли?
– Вам ничего не угрожает и не будет угрожать, сеньор Шимановский, – продолжил голос изнутри, не меняя бесстрастной тональности. – С вами просто хотят поговорить.
– Кто? – попытался взять я себя в руки.
– Этот человек не хотел бы афишировать свое имя на улице, полной систем слежения, но вы, несомненно, знаете его.
«И даже учитесь в школе с его сыном» – хотел добавить я, но промолчал. Вместо этого проговорил про себя обращение таинственного незнакомца: «Сеньор Шимановский»… А что, звучит!
