десятков лет назад тоже считали войну на мятежной планете легкой прогулкой для десанта. Это было время, когда юное королевство только-только оправилось после восстания и не смело даже думать об экспансии, в отличие от Владычицы Южных Морей, собравшей в кулак все свои легионы и построившей беспрецедентный по мощи и размерам флот. Тогда Империя была гораздо сильнее, чем сейчас, мощнее, блистательней…
…А закончилось все крупнейшим в мировой истории поражением и последовавшей за этим полувековой гражданской войной. Как божественной карой за самоуверенность.
Человек с сожалением вздохнул. Многие люди в стране разделяют его мнение, но, к сожалению, далеко не все. И очень многие из этих «не всех» смотрят на семьи, вроде Феррейра, Сантана и Ортега, с завистью, пуская слюни, грезя о подобных богатствах, и мало что может удержать их в стремлении получить желаемое.
Тем временем колонна въехала в ворота Летнего дворца. Летним он назывался официально и не так давно, во время, когда в нем жил отец, тот носил простое название «Поместье Веласкесов», и таким остался в разговорном обиходе аборигенов. Но «Летний дворец венерианской короны»… Гораздо звучнее! Этот дворец когда-то его мать подарила отцу, известному полководцу, в качестве благодарности за то, что тот посадил ее на трон. Точнее, вернул трон ей, законной наследнице династии Давила, победив претендентов-узурпаторов, поддерживаемых «преступными семьями».
На самом деле после реставрации матери страной управлял отец, мать играла лишь декоративную функцию, и когда он попросил понравившееся ему «Поместье», у нее даже мысли не было отказать. Как, впрочем, и возможности. Но после смерти отца случилось непоправимое: «Поместье» по завещанию отошло не ему, Себастьяну, законному сыну от законной жены и наследнику, а юридически незаконнорожденной дочери, но являющейся при этом венерианской наследной принцессой. Его «любимой» сестренке Лее…
Смотрящий за церемонией мужчина откинул голову назад и прикрыл глаза. Он старался не разжигать в себе давнюю семейную ненависть, старался быть выше этого, но у него не всегда получалось. И это неправильно, недостойно его высокого статуса.
Донья Катарина, мать Леи, пусть земля ей будет пухом, воспользовалась этим, и тут же, с согласия его матери, искренне переживающей горе, отторгла дворец у Империи, придав ему статус венерианской территории, какой имеют посольства и консульства. С тех пор венерианские Веласкесы рассматривают его как штаб-квартиру, место отдыха при визите на Землю. Стервы, венерианские стервы, что с них возьмешь!..
Кортеж остановился перед ступеньками, покрытыми красной ковровой дорожкой. Вдоль всей лестницы была выставлена почетная стража, но уже из парней в идеально черных доспехах – лазорево- золотые цвета солдат империи на этой земле преимущества не имели. Люки броневиков поднялись, и в сопровождении телохранителей из «Звезды Аполлона» вылез человек среднего роста немного костлявой наружности, волосы которого обильно покрывала седина. Человек улыбался, держался уверенно, как и подобает истинному императору. Одет он был в роскошный камзол зелено-голубого цвета, под цвет штандарта, покрытый золотой вышивкой из настоящего золота – когда речь идет о престиже нации в ход идет только самое лучшее. Смотрящий знал, сколько весит такое одеяние, и про себя усмехнулся: вышедший из машины держался молодцом.
Далее настала протокольная часть встречи: съемка, рукопожатия, приветствия, салют – этот этап был ему не интересен, самое важное осталось позади, и он без сожаления смахнул изображение рукой. Все хорошо, все идет по плану, а это замечательная новость.
– Приехали, ваше величество! – раздался голос в берушах.
– Вот и отлично, – вымученно выдавил он.
Он не любил отправлять людей на смерть, так уж воспитала его пацифистка мать. Даже когда понимал, что это необходимо. Но иногда приходится делать это, ставить на свое место двойников, зная, что скорее всего до следующего утра те не доживут. Как и отправленная с ними охрана.
Машина остановилась. Люк справа от него бесшумно поднялся, впуская внутрь звуки улицы и уличные же запахи. Человек сморщился – пахнуло помойкой. Бесстрастные охранники протянули ему руки, по-протокольному предлагая помощь.
Вышел. Огляделся. Вздохнул полной грудью. М-да, так и есть, помойка.
– Это точно Форталеза? – хмыкнул он.
– Да, ваше величество, – тут же материализовался бледный, чувствующий недовольство личный секретарь. – К юго-западу от города.
Вид вокруг впечатлял. Это была… Нет, не сельская местность, но очень похожее на нее место. Небогатая городская окраина, покрытая низкими одно и двухэтажными домиками. Дороги здесь представляли собой голую вытоптанную землю, покрытую густым слоем пыли – бетонопластиком тут и не пахло. Вокруг бегали дети, грязные и немытые, играя в догонялки, а заодно глазея большими любопытными глазами на дорогие бронированные машины и вооруженных людей. Впрочем, интерес их не зашкаливал, из чего человек сделал два вывода. 1), они банально не могут оценить даже приблизительную стоимость машин, и 2), люди с оружием среди бела дня в колонне из нескольких броневиков тут не редкость. Последний факт насторожил.
Перед домиками кое-где сушилось белье, мимо по улице ходили женщины, что-то переносящие в тюках и корзинах, невдалеке трое оголенных по пояс мужчин орудовали лопатами, то ли вырывая яму, то ли что-то закапывая, а метрах в пятидесяти справа лежала большая куча мусора, высыпающегося из переполненных контейнеров. Эта куча и давала так поразивший его парфюмный аромат.
– Что это вообще такое? – презрительно фыркнул мужчина. – Она назначила встречу в трущобах?
– Это не совсем трущобы, ваше величество… – промямлил секретарь. – Это… Скажем, их предместье. Настоящие трущобы дальше. – Он указал рукой по направлению вдоль улицы.
Мужчине только и осталось, что грязно про себя выругаться. От Леи он ожидал подобного, но не до такой же степени!
– Вы точно уверены, что здесь безопасно? – наморщил он лоб, обращаясь к стоящему слева начальнику охраны.
– Так точно, ваше величество, – отрапортовал тот, также с интересом оглядываясь вокруг. – Район оцеплен, внутри несколько сотен бойцов в штатском, с нами три десятка вашей личной охраны в полном боевом снаряжении. Даже муха не пролетит!
– Ладно, ведите, – император обреченно покачал головой. Опасался он далеко не мух.
Женщина сидела за столиком кафе, наполовину находящегося на улице, наполовину скрытого в недрах серого обветшалого здания. На ней было надето роскошное черное вечернее платье, под цвет роскошных волос, но вот изысков в косметике он не заметил. Правильно, перед кем ей тут штукатуриться? Перед «любимым» братцем? Платье – показатель достоинства, величия, вещь протокольная, с ним ничего не поделаешь, но ее воля – в простых бы брюках и футболке заявилась.
Женщина сидела, аристократично держа осанку, уже этим выделяясь из окружающего плебейского интерьера, и неспешно потягивала стоящий на столике кофе. Кроме нее, естественно, за столиками никого не было. Она сидела как раз на границе уличной и закрытой части кафе и с любопытством рассматривала пейзаж пролетарского района, игнорируя появление его свиты.
Перед входом стояло несколько человек в таких же идеально-черных доспехах, какие можно было видеть на ступеньках дворца в прямой трансляции, с тяжелыми штурмовыми иглометами в руках. От них издалека веяло жутью, холодной и равнодушной к смерти, которой разит только от инопланетных солдат – венериан и марсиан. Во второй линии, внутри кафе, виднелись женские фигурки в белых латах, но с более
