перед людьми. Но вместо этого их злобный план привел к обратным результатам, оказавшись жалким и несостоятельным. В Своей сверхъестественной мудрости Иисус неожиданно перевернул столы на вождей, оставив их униженными на глазах толпы пришедших на поклонение людей. Затем Иисус завершил конфронтацию, признав их лицемерами, слепыми безумцами, выбеленными гробами и змеиным выводком!
Стремительно покидая это место, опозоренные Его уничтожающими упреками, их глаза отражали убийственное отмщение, разраставшееся в их сердцах. В этом не было никаких сомнений. Жадные вожди теперь готовы были заплатить любую цену, чтобы уничтожить Его.
Покидая храм, Иисус остановился, чтобы посмотреть на прекрасное здание, и сказал: «Се, оставляется вам дом ваш пуст. Ибо сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: „благословен Грядый во имя Господне!' (Мф. 23:38, 39). Матфей рассказывал Марии, что позднее Иисус предсказал, что скоро от храма не останется камня на камне. Не оставалось сомнений — Иисус знал о том, что должно произойти что–то зловещее.
Позднее ночью, ворочаясь в постели, Мария снова переживала события недели. Через несколько часов ее беспокойные мысли все–таки покорились тяжелому сну.
Этой глубокой, теплой весенней ночью спокойствие дома Марфы в Вифании было резко нарушено настойчивым стуком кулака в переднюю дверь.
— Кто там? — крикнул Лазарь в темноту. — Что вам нужно?
— Это Андрей! — послышался приглушенный ответ. Андрей был одним из самых добрых и вдумчивых учеников Иисуса. Мария слышала, как ее брат искал одежду и затем направился к двери. Глядя из своей комнаты через зал, Мария видела, как Марфа раздувала уголь, чтобы зажечь пучком соломы лампу. По мере того как страх разрастался, Мария встала с постели, натянула платье.
Лазарь поспешил открыть дверь. Он резко втащил Андрея в дом, затем закрыл за ним дверь, заперев ее на засов.
— Что случилось? — спросил он. Мария все знала еще до ответа Андрея.
— Они взяли Учителя, — задыхаясь ответил Андрей.
— Кто Его взял? — донеслись слова Марфы. Через долю секунды она сама вбежала в гостиную.
— Священники пришли с храмовой стражей и еще много народу. И… — Андрей побледнел. Его голос передавал шоковое состояние, в котором он находился. — Иуда Искариот был во главе.
— Иуда? — не в силах поверить, выдохнул Лазарь. Стоящая в тени брата Мария была удивлена меньше.
— Куда они Его повели? — продолжила задавать вопросы Марфа.
— Точно не знаю, — признался Андрей. — Мы растерялись и испугались. Я видел, как мой брат Петр выхватил меч и стал им размахивать, но Иисус его остановил и ничего со Своей стороны не делал, чтобы спастись.
Лазарь провел измученного Андрея и усадил на кушетку. На мгновение Андрей закрыл глаза руками. После долгой паузы он умоляюще посмотрел Лазарю в глаза:
— Когда Он позволил им схватить Себя и связать Ему руки, мы все были ошеломлены! Мы думали, что Он воспользуется Своей силой, чтобы освободиться, как раньше. — Андрей стыдливо опустил голову. — Когда Он ничего не стал предпринимать, мы все запаниковали и разбежались кто куда.
Дыхание Марфы стало тяжелым. «О Господи! Не позволь им причинить вреда Помазанному Израилеву».
Не зная о молитве женщины, Андрей продолжил:
— Думаю, Его отвели в дом первосвященника. Лазарь серьезно кивнул.
— Они проведут там что–то вроде суда, — он тяжело вздохнул. — Они поведут Его к Пилату, чтобы узаконить смертный приговор. Конечно, если сами Его не убьют.
«Я должна найти Его. Я должна что–то сделать», — Мария поспешила в свою комнату, накинула верхнюю одежду, прибрала волосы, покрыла голову шалью и, вернувшись, застала сестру и брата, которые тоже собирались идти.
Как только проблески нового утра начали скрывать собою звезды, темные фигуры четырех испуганных учеников, спешащих вниз по дороге к святому городу, слабо маячили в исчезающем лунном свете. Вифания находилась на восточном холме Елеонской горы, примерно в трех километрах от Иерусалима. Поднявшись на вершину холма, глядя на древний город, Лазарь заметил, что довольно странно видеть столько зажженных огней в Иерусалиме в такой ранний час. Действительно, происходило что–то необычное.
— Как мы Его найдем? — спросила Мария. Андрей ответил первым:
— Сначала стоит пойти в дом Марии, матери Иоанна Марка. Мы всегда оставляем вести там, в ее горнице, когда бываем в Иерусалиме.
Они торопливо спустились с Елеонской горы, прошли через Гефсиманский сад. Андрей указал на просеку, где он последний раз видел Иисуса, как будто надеялся, что сможет снова Его здесь увидеть: «Вот где…
Из молодой кипарисовой рощи раздался громкий, душераздирающий стон как бы раненого зверя. Холод пробежал по спине Марии.
Это был Петр. Он возвратился в сад, чтобы выплакать свое раскаяние в том, что отрекся от Господа. Он распростерся на том самом месте, где Иисус несколькими часами раньше орошал землю Своей кровью и слезами, когда молился и переживал агонию. Андрей подошел к нему, склонился на колени рядом со своим старшим братом и нежно положил руку на плечо сильного рыбака. Переполненный горем, Петр сотрясался всем телом, горько плача.
— Симон, — умолял брата Андрей, — пойдем, мы идем в горницу.
— Нет, — простонал Петр. — Я отрекся от Него. Три раза! Андрей пытался его утешить:
— Мы все были напуганы. Мы все разбежались.
— Ты не понимаешь. Иисус посмотрел на меня, — всхлипывал Петр. — Последний раз, когда я клялся и божился, что не знаю Его, Он посмотрел из зала суда прямо на меня.
Петр взглянул на брата. Его лицо было залито слезами и испачкано землей.
— Потом, когда я услышал, как поет петух, я увидел, как стражник Его ударил! Помнишь, что Он мне говорил? Он пытался предупредить меня, но я был слишком горд, чтобы услышать это.
Петр уткнулся лицом в одну руку, а кулаком другой стал колотить землю, безудержно рыдая. Лазарь обратился к Петру:
— Как только мы узнаем, что произошло, мы кого–нибудь за тобой пришлем.
Было очевидно, что этот убитый горем ученик никак не мог помочь им в поисках. Андрей с трудом оставил брата. Он рассказал Лазарю, что последний раз видел его плачущим, когда тот был маленьким мальчиком.
Когда они подошли к Золотым Воротам, римские стражники были настолько сонными, что без лишних вопросов пропустили их в город. В течение пасхальной недели правоверные иудеи толпами стекались в Иерусалим со всех уголков империи. Городские стражники уже страшились той решительной борьбы, которую готовил наступающий день.
В этом году Пасха выпадала на субботний день, таким образом, эта суббота становилась «великой субботой». В связи с этим тысячи идущих на поклонение стекались к храму, чтобы успеть к пятничной вечерней жертве.
Когда Мария и остальные пришли в дом Иоанна Марка, то оказалось, что Андрей был прав. Некоторые из учеников были уже там. Тяжелая атмосфера предвещала что–то ужасное. Марфа кинулась в объятья матери Иоанна Марка. Мария смотрела, как две женщины плакали
