— Все, что попадается мне на глаза, — гордо сообщил Вредин и вдруг, испуганно воскликнув, уставился на отпечаток ступни на сырой земле. — Какой кошмар! — горестно произнес он.
— Что случилось? — спросил Капитан Билл.
— Кто-то вдавил ногой землю. Разве не видите?
— Что вы расстраиваетесь, она вдавлена-то чуть-чуть, — сказала Трот, разглядывая след.
— Я расстраиваюсь, когда вижу непорядок, — отрезал старичок. — Если бы землю вдавили на километр, это была бы катастрофа, правильно?
— Наверное, — согласилась Трот.
— Сейчас землю вдавили на добрый сантиметр. А сантиметр — одна сотая метра, то есть одна стотысячная километра. Стало быть, перед нами стотысячная катастрофы. Какой ужас! Какой кошмар! — стонал Вредин.
— Не обращайте на это внимания, сэр, — добродушно сказал Капитан Билл. — Начинается дождь. Давайте зайдем в вашу хижину, чтобы не промокнуть.
— Дождь? В самом деле? — спросил Вредин и заплакал.
— Ну да, — подтвердил Капитан Билл, глядя на следы от капель на земле. — Дождь, и я не знаю, как его прекратить, хотя и сам я, признаться, известный наблюдатель.
— Боюсь, что нам действительно его не остановить, — сказал старичок. — Скажите, вы сейчас очень заняты?
— Зайдем под крышу, и я к вашим услугам, — сказал Капитан.
— Тогда не могли бы вы оказать мне любезность, — попросил старичок, с трудом поспевая за Трот и моряком, устремившихся к укрытию.
— Смотря какую, — сказал Капитан.
— Не могли бы вы взять мой зонтик и подержать его над водой. Я боюсь, рыбы промокнут от этого ужасного дождя.
Трот весело рассмеялась, но Капитан Билл решил, что Вредин над ним издевается, и метнул на него очень сердитый взгляд.
Дождь тем временем припустил вовсю, но они успели дойти до навеса, не очень промокнув. Они стояли и смотрели, как бушует ливень, как вдруг что-то с жужжанием стало кружиться вокруг головы Вредина. Тот замахал руками и закричал:
— Шмель, шмель, да какой странный!
Капитан Билл и Трот обернулись в его сторону, и Трот воскликнула:
— Господи! Да это же крошечный-прекрошечный Орк.
— Верно! — согласился моряк.
Орк действительно был размером со шмеля, и, когда он подлетел к девочке, она позволила ему опуститься к ней на плечо.
— Это и правда я, — пропищал Орк ей в самое ухо, — но я угодил в беду.
— Неужели это наш Орк? — изумилась Трот.
— Я не ваш Орк, а свой собственный. Но я действительно тот самый Орк, с которым вы недавно познакомились, — объяснило крошечное существо.
— Что же с тобой стряслось? — спросил Капитан Билл, поднося ухо к плечу Трот, чтобы расслышать ответ. Вредин тоже подошел ближе, и Орк сказал:
— Вы, наверное, помните, что я решил облететь лес по воздуху. Когда я уже был над опушкой, то увидел куст, ломившийся от очень соблазнительных ягод, размером они были с крыжовник, но розового цвета. Я на лету сорвал одну ягоду и съел. Тотчас же я начал уменьшаться. Это было страшное ощущение. Я решил приземлиться и понять, что делать дальше. Через несколько секунд я съежился до моих теперешних размеров. На этом все и закончилось. Ужас, и только! Едва оправившись от потрясения, я сразу же пустился на ваши поиски. Когда ты такой крошечный, искать очень трудно, но, к счастью, я все-таки увидел вас под навесом.
Капитан Билл и Трот были ошеломлены и стали очень жалеть беднягу Орка, но старичок Вредин отнесся к этому как к отменной шутке. Когда Орк закончил свой печальный рассказ, Вредин стал хохотать так, что упал на землю и долго катался от смеха, а по его сморщенным щекам текли слезы.
— Ну и ну! — восклицал он, сев и вытирая слезы. — Здорово! Так здорово, что даже не верится, что это правда.
— В этом нет ничего смешного! — вознегодовала Трот.
— Ты бы так не сказала, если бы пожила с мое, — сказал Вредин. Он поднялся на ноги, и постепенно на его лице появилось привычное кислое выражение. — Со мной однажды случилось то же самое, — признался он.
— Правда? А как вы оказались на этом острове? — спросила девочка. — Почему вы решили приехать сюда?
— Это не я решил, а мои соседи, — отвечал старичок, нахмурившись при воспоминании. — Они сказали, что я ворчун, склочник и вечно всем недоволен. Я объяснял им, что они делают неправильно, и учил, как надо жить. Им это не понравилось. Поэтому в один далеко не прекрасный день они привезли меня на этот остров и оставили здесь, сказав
