– Значит, будет неправильно сказать, будто Стэнли Рота совершенно не беспокоили возможные связи его жены с другими мужчинами? Так?
– Я не стала бы ничего утверждать, – холодно ответила Джули.
– Вы не стали бы ничего утверждать, – пробормотала Ван Ротен, насмешливо качая головой, и неожиданно резко выкрикнула: – Но они ссорились по этой причине? Разве не это вы только что засвидетельствовали?
– Я сказала, что они иногда ругались из-за ее встреч с другими мужчинами! Вы не спрашивали, беспокоило это его или нет.
Подняв обе руки, Ван Ротен с недоверием взглянула на свидетельницу:
– И эти ссоры, – прямо спросила она, – разве они не заканчивались рукоприкладством?
Невыносимо было видеть, как коварно Анабелла Ван Ротен обратила себе на пользу единственную из слабостей Джули Эванс. Джули все еще любила Стэнли Рота, и, думаю, ей не суждено было его разлюбить. Джули старалась не навредить или хотела помочь Роту наперекор самой себе. Теперь, оказавшись на пике этого желания, она должна была сносить оскорбления от вставшей перед ней женщины – той, что захотела осудить Стэнли Рота на смерть. Заметив победный блеск в глазах заместителя прокурора, Джули решила, что пришло время сказать.
– Да, доходило и до этого. Однажды Мэри Маргарет бросила в него пепельницей и попала в голову. Она могла его убить. Так могло случиться, попади она немного ниже, в висок. На рану наложили около десяти швов. Мистер Рот не стал вызывать полицию. Вероятно, следовало это сделать.
Закончив, Джули едва дышала. Скосив голубые глаза, она посмотрела на Рота, надеясь заметить одобрение в его глазах или увидеть любой жест, означавший, что она сделала правильно. Рот не отрывал глаз от своих рук. Джули мужественно перевела взгляд на Ван Ротен, которая стояла в молчаливом ожидании, возложив руку на убогий деревянный барьер, ограждавший скамью присяжных.
– Итак, Стэнли Рот ее ударил, – произнесла Ван Ротен, с ученым видом кивая головой. – И он желал ее смерти, а она до такой степени разозлилась, что бросила в него предметом, удар которого, судя по вашим словам, всего на дюйм или два не дотянул до смертельного. Мисс Эванс, скажите нам вот что: зная предысторию их столкновений, разве первой мыслью, пришедшей вам в голову после того, как вы услышали сообщение об убийстве, не была мысль о том, что убийцей Мэри Маргарет Флендерс стал ее муж, обвиняемый Стэнли Рот? – Чтобы перекрыть мой решительный протест, Ван Ротен пришлось выкрикнуть последние слова в полный голос.
– Ваша честь! Все, что свидетель думает или не думает, никак не связано с существом данного дела! Что хорошо знает госпожа Ван Ротен – ничуть не хуже, чем я!
– Протест поддержан! – громыхнул судья Хонигман, стараясь оказаться услышанным и одновременно успокаивая присутствующих.
– Мисс Эванс, кроме уже сказанного, случалось ли вам быть свидетельницей насилия со стороны обвиняемого?
Джули непонимающе взглянула на Ван Ротен.
– Вы были приглашены в дом Льюиса Гриффина в тот вечер, когда обвиняемый совершил нападение на своего компаньона Майкла Уирлинга?
– Ваша честь! – Я вскочил с места. – Обвиняемого уже допрашивали по поводу его нападения на Майкла Уирлинга. Предполагается, что мы должны выслушать контрдоводы.
– Госпожа Ван Ротен? – Хонигман вопросительно взглянул на заместителя прокурора округа.
– Ваша честь, представленное свидетельство имеет цель опровергнуть показания обвиняемого о характере его столкновения с мистером Уирлингом.
Хонигман погладил себя по подбородку – сперва один раз, затем другой.
– Очень хорошо, – сказал он, – я разрешаю, но исключительно для этой цели.
Ван Ротен посмотрела на Джули.
– Да, я была там.
– Мистер Рот был пьян?
– Он напился, да.
– Он бросил в мистера Уирлинга стул, не так ли?
– Он не причинил ему вреда.
– Мистер Уирлинг сумел пригнуться, так что стул пролетел над его головой и разбил стекло. Правильно?
– Да, стекло было разбито стулом.
– После этого, схватив со стола бутылку, мистер Рот поднял ее, готовясь нанести мистеру Уирлингу удар. Правильно?
Джули упорно стояла на своем:
– Я такого не видела.
– Вы упали на пол?
– Не уверена. Помню только, что закрыла лицо руками, опасаясь битого стекла.
– Но вы видели то, что случилось потом, не так ли?
– Что вы имеете в виду?
– Вы видели, что было дальше? Вы видели, кто не позволил мистеру Роту нанести мистеру Уирлингу удар той самой бутылкой?
Джули пыталась настоять на своем:
– Стэнли никогда бы его не ударил. Он никогда не…
– Вы видели, как это случилось, – мрачно глядя на нее, напирала Ван Ротен. – Вы видели мистера Антонелли, адвоката Стэнли Рота. Видели, как мистер Антонелли сидел на своем месте и как он бросился через стол, повалив мистера Рота на пол. Разве нет? Ведь мистер Антонелли спас Майклу Уирлингу жизнь, не так ли?
– Стэнли не стал бы его бить! – запротестовала Джули.
– Мистер Антонелли бросился через стол к Стэнли Роту, верно? – требовательно спросила Ван Ротен.
– Да.
– И он повалил мистера Рота на пол, так?
– Скорее в результате столкновения они вместе повалились на пол.
– Того столкновения, после которого мистер Антонелли потерял сознание и получил травму?
– Да.
– Спасибо, мисс Эванс. – Ван Ротен повернулась, бросив взгляд на присяжных. – Ваша честь, у меня больше нет вопросов, – сказала она.
Шагнув к своему столу, она вдруг остановилась, словно что-то вспомнив, и повернула голову в мою сторону. Блеснув угольно-черными глазами, она сказала высокомерно и с вызовом – достаточно громко, чтобы ее слова дошли до присяжных:
– И начал думать, будто поскользнулся и упал потому, что задумался обо мне!
Всего за час Анабелла Ван Ротен сумела разрушить единственную линию обороны, которой мы располагали. Учитывая все обстоятельства, единственный имевшийся у нас шанс состоял в том, чтобы некоторым, неизвестно каким способом убедить присяжных в неспособности Стэнли Рота что-либо скрывать. Теперь же, после всего, что Ван Ротен сумела выдавить из Джули Эванс, члены суда вполне могли усомниться в искренности Стэнли Рота хотя бы потому, что он сказал не всю правду.
