полетать с людьми, которые принадлежат к тому же миру, что и наши аэропланы.
Мы проследовали над дорогой на запад, а затем на юг и снова вернулись в летнюю жару штата Иллинойс. Мы покружили над восемью или десятью небольшими городишками, пролетели некоторое время над рекой, и наконец коснулись колесами травы на посадочной полосе вблизи реки. Это была прекрасная длинная полоса. Места на ней было более чем достаточно, для того, чтобы Ласкомб мог взлететь при полной загрузке. Мы находились в одной миле от города. Слегка далековато, но можно попытаться.
Вокруг простиралось поле овса и кукурузы. Оно раскинулось в широкой длинной речной долине. Возле одного конца полосы находился дом фермера, а рядом с ним стоял небольшой ангар.
– Конечно, – сказал владелец, – вы можете взлетать отсюда, если хотите, ребята. Пожалуйста, приводите и катайте горожан сколько угодно.
Мы снова начали работу. Наше первое знакомство с Пекатоникой, штат Иллинойс, было удачным.
В длинных сараях возле дома фермера было много свиней, которые хрюкали и повизгивали, что, как мы обнаружили, они очень любили делать. Хозяин вместе со своей женой вышли из дома к нам, чтобы узнать, кто мы. За ними бежала маленькая девочка, которая то и дело пряталась от нас за мамину юбку. Увидев самолеты, она от удивления и ужаса ничего не могла сказать. Она была убеждена, что мы – марсиане, приземлившиеся здесь на каких-то непонятных летающих тарелках, и поэтому пялилась на нас и бросилась с криком в направлении дома, как только услышала первое инопланетное слово из наших уст. Стью сходил на дорогу и установил там наши рекламные знаки, а девочка, когда он проходил мимо нее, не сводила с него глаз, чтобы он, того и гляди, не подкрался сзади и не проглотил ее, щелкнув своей зубастой пастью.
Как мы узнали, в сараях было двести свиней, а вокруг где-то блуждали девять кошек и одна лошадь. Но в настоящий момент лошадь оказалась пасущейся в загоне. Она подошла к нам поближе, чтобы пообщаться, когда мы проходили мимо ворот.
– Это Скитер, – сказала женщина. – Мы вы растили его из жеребенка. Скитер – прекрасная лошадь… правда, Скитер? – И она погладила его бархатистую морду.
Скитер прокомментировал ее слова тихим вежливым ржанием и покачал головой. Затем он покинул нас, обошел по периметру свой загон и снова вернулся к воротам, общительно кивая головой в нашу сторону.
Мы поняли, что Скитер – выдающаяся личность.
– Еду в город, ребята… вас подвезти? – предложил хозяин. Мы согласились и быстро заскочили на заднее сидение его красного пикапа. Когда мы выехали на шоссе, вопрос задал Пол.
– Как вы думаете, у нас здесь хорошо пойдет?
– Выглядит многообещающе, – сказал Стью.
– Немножко далековато, быть может, – сказал я, – но, кажется, удача на нашей стороне.
На Главной улице Пекатоники были высокие тротуары. По обеим сторонам ее окружали стеклянные витрины магазинов и деревянные фасады домов. Центр городка был длиной в один квартал: здесь находились магазин скобяных изделий, несколько кафе, представительство фирмы «Вейн Фид», автосервис и магазинчик, торгующий дешевыми товарами. Мы высадились из машины в начале квартала, поблагодарили хозяина и направились в кафе за лимонадом.
Лето было в самом разгаре, и большие круглые пластиковые термометры на рекламных щитах показывали 95 градусов по Фаренгейту (35° С). Мы заказали себе громадное количество лимонада и принялись изучать потолок и стены. Это была такая же длинная, узкая комнатка, в каких мы привыкли бывать. С одной ее стороны находились столики, а с другой – прилавок, зеркало, стеклянные стеллажи, располагающиеся один над другим, и выход на кухню на заднем плане, с круглым вращающимся податчиком посуды в отверстии в стене. Потолок находился на высоте не менее 15 футов и был облицован зеленой жестью с тисненым цветочным орнаментом. Это все напоминало подсвеченное панно в музее, изображающее быт людей в 1929 году, на котором манекены могли двигаться, разговаривать и моргать.
Официантка, которая принесла нам лимонад, оказалась очень симпатичной девушкой. Она улыбалась и выглядела совсем как живая.
– Ты придешь, чтобы полетать с нами? – спросил Пол.
– А! Вы – те парни, что прилетели на аэропланах! Я видела, как вы пролетали над городом совсем недавно. Вас двое?
– И парашютист, – добавил я.
Это было не очень понятно. Мы сделали лишь полкруга над Пекатоникой, а половина жителей уже знала о двух аэропланах, которые приземлились на взлетной полосе.
Мы высыпали на стол деньги за лимонад.
– Ты придешь к нам, чтобы полетать? – снова спросил Пол.
– Не знаю. Может быть.
– Она не придет, – сказал Пол. – Почему официантки никогда не принимают наших приглашений полетать?
– Они лучше других умеют судить о людях, – ответил я ему. – И придерживаются правила никогда не летать с людьми, которые носят грязные зеленые кепки.
Захватив с собой остатки лимонада, мы направились обратно к самолетам. Мы шли пятнадцать минут, и когда оказались на взлетной полосе, снова почувствовали жажду. В сарае рядом с жилищем свиней стояло несколько тракторов и лежало сено для Скитера. Во
