искусству, литературе… Хотя они и тут поспевают – питаются «творчеством», как раки утопленником.
– Выходит, хорошо живется жуликам, – вздохнула Лидия Владимировна.
– Не совсем, – с ироническим сожалением отметил Одинцов. – Для полного удовольствия им нужно, чтобы и все другие были в убеждении, что пришли ниоткуда, что все пришельцы, как в Америке, о которой один умный писатель сказал: «Это была хорошая страна, но мы ее загадили». Чтобы загадить и нашу землю, жуликам нужно, чтоб в ходу было поболе модного, поболе идеек «под технический век, под бомбочку». Атомная штуковина, мол, не разбирает, какое в тебе самосознание, а накрывает всех скопом, и всякие там гражданские чувства, мол, не помогут, а потому и жить надо по «новым» понятиям, то есть кто во что горазд.
– И такое возможно? – спросила Лидия Владимировна.
– Будем надеяться, что нет, – утешил ее Одинцов. Все это время, пока он говорил, Долотов унимал раздражение, хотя и не мог понять, что тому причиной. Смысл сказанного? Нет. Наконец он уловил, что не может разобрать лица Одинцова: вроде прежнее, но все в движении, как у актера, видно, что человек роль произносит, а что говорить – это уж не от актера зависит, роли кем-то пишутся. Иное дело, когда он в поезде говорил о женщинах, тогда у него на лице оседало свое. Впрочем, было и сходство: и тогда и теперь он давал понять, что по старшинству ума и своего понимания вопроса равных ему здесь нет, и сидящим рядом ничего не остается, как только слушать.
А поскольку Лидия Владимировна слушала очень внимательно, Долотов решил, что она не часто слышит Одинцова, что знакомство между ними не связано с работой, и, чтобы убедиться в этом, спросил, встретившись с ней глазами:
– Простите, вы здесь работаете?
– О нет! Я врач.
– Хирург?
– Нет… – она немного смутилась, хотя и не отвела взгляда. – А что, вам нужен хирург?
– Нет, нет, просто задумал угадать.
Она улыбнулась: мол, и рада бы быть угаданной, да что поделаешь!
– Я принес статью. – Долотов вытащил из кармана пиджака и протянул Одинцову газету. – Хочу узнать, что ты о ней скажешь. Это к вопросу о жуликах.
Пока Одинцов читал, Долотов присел к Лидии Владимировне, чтобы она не скучала, а главное, не подумала, что ее присутствие может помешать ему, спросил, в какой больнице она работает, давно ли, довольна ли условиями и не знает ли некой Лены Гай-Самари, тоже врача. Оказалось, знает, и даже очень близко, они вместе учились.
– Вялый материал, – Одинцов отложил газету. – Такой дают, когда нечего давать. Обо всем и ни о чем.
– Не совсем так. – Долотов старался говорить убедительно. – Это пасквиль одного из тех, о которых ты только что говорил.
– Если так, то анонимный. По-русски это называется «кукиш в кармане».
– Опять же не совсем. Эта словесность с душком.
Фалалеев сочинил статью из желания лягнуть Боровского.
– Это о Боровском? Он еще летает? Сколько ему?
– Пятьдесят восемь.
– Фалалеев… – Одинцов раздумчиво потер подбородок. – Я где-то встречал эту фамилию.
– Работал у Соколова. Из тех, кто битый час может развязывать узел на шнурке, не снимая ботинка. А бегать предоставляет другим.
– Это заметно. На его счету есть опытные машины?
– Нет. Сидел неучтенной величиной рядом с Боровским и вот – решил отыграться. Нельзя позволять этому тяну выносить вердикты.
– В ваше время, Боренька, быку позволено то же, что и Юпитеру! – Одинцов развел руками.
– Значит, возразить нечего?
– Стоит ли? Что-то о ком-то…
– Но ведь это читают!
– У нас все читают.
– Разве такие статьи не влияют на взгляды молодежи, на их жизнь?
– На жизнь? – Одинцов улыбнулся. – Ты меня смешишь! Повлиять на жизнь может византийская вера, Куликовская битва, Октябрьская революция. А такие опусы влияют разве что на жен авторов. Гонораром! – Одинцов весело покосился в сторону Лидии Владимировны, как бы извиняясь за нелестное мнение о женщинах.
– И только? – улыбнулась она, спрашивая не столько по необходимости, сколько из желания выглядеть участливой, не оставлять без ответа обращенные к ней слова.
– Увы! – Одинцов вздохнул и поглядел в окно, за которым нетерпеливой лавиной двигались автомобили. – Жизнь, друзья, поток. Его можно направить по любой целине, он
