Анна для Мэри-Эн — всего лишь модель.
— Так я нравлюсь, или мне снова становиться маской?
И столько немой мольбы увидел Сол в глазах назвавшего себя Мэри-Эн Сукомпа, что не выдержал.
— Оставайся, Мэри-Эн. Оставайся такой, какая ты есть. Ты мне нравишься,— признался он совершенно искренне и, получив в подарок одуряюще-ослепительную улыбку голографической красотки, подумал, что ему еще придется выдержать не одну битву со своей взбалмошной помощницей. Хук вновь посмотрел на сияющее личико Мэри-Эн и не смог удержаться от ответной улыбки. Как говорится: просили — получите! Человечности ему захотелось!
Аксель попыхтел сигарой, впитывая ее аромат и вкус, пока не усладил ими каждую клеточку своего тела.
Ладно, все пройдет, все образуется. Главное сейчас — разобраться в происходящем. Он машинально взял со стола синеватый шар и покрутил его в руках. Удивительно гладкая, словно отполированная поверхность приятно холодила ладонь, упорно не желая впитывать в себя тепло человеческой руки.
— Что это, Сол? — мягко поинтересовалась Сукомп.
Хук невольно перевел взгляд на голограмму. Хорошенькое личико Мэри-Эн выглядело довольным и умиротворенным. Похоже, она добилась от него, чего хотела, и теперь горела единственным желанием — продемонстрировать свою лояльность.
— Это подарок, Мэри-Эн. На мой взгляд, ты должна знать о нем больше моего.
— Конечно, знаю,— согласилась Сукомп,— и совершенно ни к чему ехидничать. Просто я пытаюсь завязать непринужденно-дружеский разговор.
Разговор она пытается завязать! Девушка беззащитная! Аксель пару раз возбужденно пыхнул сигарой.
— Ладно, проехали. Так что ты можешь сказать о слитке?
— Судя по визуальному анализу, это действительно осмий… Будь любезен, Сол, положи слиток на мой гравитационный датчик.
Аксель протянул руку к Сукомпу и разжал пальцы.
— Отлично! — спустя мгновение произнесла машина.— Итак, осмий. Открыт одновременно с иридием в тысяча восемьсот третьем году. Осмий, или по-гречески «запах», металл получил название за сильно пахнущие соединения, в частности осмиевый ангидрид. Плотность осмия двадцать два и сорок восемь сотых грамма на сантиметр в кубе, температура плавления две тысячи семьсот градусов по Цельсию. Могу добавить, Сол, что твой слиток имеет идеально сферическую форму и чистоту металла девяносто девять и девять шестого порядка после запятой процентов. Структура слитка строго однородна. Никаких примесей или вкраплений не обнаружено.
Все это Сукомп произнесла деловитым, но все-таки Анниным голосом.
— Что сейчас поделывает мистер Леон? — вспомнил Аксель о дарителе.
— После твоего ухода, Сол, Нэш Леон отужинал и вернулся к отложенному пасьянсу.
— Завидное упрямство.
Хук не успел сойтись поближе с Альфредо, но все на Яне, кроме Анны, вели себя, мягко говоря, странновато.
— Очевидно, работа мысли занимает все его внимание,— высказала свое мнение Мэри- Эн.— Помогает отвлечься.
Что ж, вполне возможно. Человек — в особенности в сложившейся на Яне ситуации — должен чем-то занимать ум, иначе просто рискует сойти с ума.
— А чем заняты остальные обитатели базы? — Хука не столько интересовало, что там со Спарксом или Хоупом, сколько работают ли как следует установленные им датчики.
— Ларри Хоуп пребывает в состоянии острого алкогольного опьянения.
— Ему дурно? — поинтересовался Сол — не потому что собирался немедленно броситься на помощь, а скорее удовлетворяя чисто обывательское любопытство.
— Нет. Он находится в бессознательном состоянии.
Шикарно! Как видно, у каждого на базе свой метод борьбы с неприятными воспоминаниями.
— Дальше! — потребовал он.
— Рой Спаркс отрешенно наблюдает за приборами.
Тоже дело, но уточнить не помешает.
— Что он делает?
— Мистер сидит перед пультом,— пояснила Мэри-Эн,— и наблюдает за показаниями приборов.
Прекрасно! Лучше и не придумаешь. Показания приборов — зрелище, достойное богов! Чуткие колебания стрелок, мерное подрагивание индикаторов. Похоже, у кока душа поэта.
— Кстати, ему удалось передать мое сообщение? — вовремя вспомнил Хук.
— К сожалению, нет. Он пытался связаться с базами на Марсе, Титане и Тритоне, но по непонятным для меня причинам ему это не удалось.
— Я понял,— проворчал Аксель, задаваясь вопросом: что бы это значило? Не хватало еще застрять здесь надолго! Через месяц на Яне появится полный комплект покойников и ни одного выжившего!
— Анна готовится ко сну.
В поле голопроектора появилось изображение доктора. Она уже сняла с себя верхнюю одежду и сейчас находилась в очаровательном неглиже.
— Убери!!! — взревел великан, мгновенно позабыв и о сроках, и о датах.— Убери, или я тебя точно отключу!
— Конечно, конечно! — торопливо выкрикнула Сукомп, попутно затемнив голограмму.— Но мне казалось, что тебе нравится видеть ее.
Нравится! Глупый набор чипов! С другой стороны, чего требовать от компьютера, если даже люди ведут себя порой как неразумные животные.
— Ты права,— кивнул Хук, с трудом удержавшись от горестного вздоха.— Но это совсем не означает, что надо мной следует издеваться подобным образом.
— Издеваться? Не понимаю. Как приятное может служить издевательством? Я требую уточнения заложенных в меня принципов!
— Анна — человек, а то, что ты мне показываешь, всего лишь ее изображение! До тех пор пока человек… не вступит со мной в физический контакт, его изображение будет вызывать мое раздражение,— попытался он объяснить положение дел.
— Не поняла. Что означает термин «физический контакт»?
— Пока мы не уляжемся вместе в постель! — теряя остатки терпения, гаркнул Сол.
— Кажется, я поняла,— задумчиво откликнулась Мэри-Эн.
Она поняла! Господи! Да что же такое творится на белом свете!
— Прекрасно! — саркастически заметил Аксель.— Скажи-ка мне вот что,— поспешил он переключиться на нейтральную тему,— насколько удачно мне удалось расположить датчики?
— Зона охвата внешнего от базы освещенного пространства котловины — сто процентов. То же самое со зданием космопорта «Рудный». Что касается жилых помещений, то неохваченными наблюдением остались только санблоки.
— Какие-нибудь активные действия в мое отсутствие производились?
— Нет,— последовал лаконичный ответ Сукомпа,— за исключением Анны, занявшей себя приготовлением «дружеского ужина».
