над ее ухом и вошел между лопаток пленника. Словно наткнувшись грудью на незримую преграду, он остановился и, постояв мгновение, рухнул на землю.
— Опять ты оказался быстрее,— с досадой заметила Соня.
— Просто я чувствовал, что этим кончится,— пожал плечами Вожак.
— Ну и Нергал с ним,— согласилась Соня.— Мертвый йезмит лучше живого,— философски заметила она.— Что делать с трупом?
— А что с ним сделаешь? — Вожак поморщился.— Могилы здесь не вырыть, костра не развести — увидят. Забросаем камнями.
Север прислонил труп к валуну и начал собирать обломки камней, которыми Соня заваливала покойника.
Солнце тем временем ушло за горы, и быстро сгустившиеся сумерки плавно перешли в ночь. Север выглянул из-за валуна. Прямо перед ними, в проходе южных ворот горели огни, но рокот воды заглушал все звуки.
— Давай-ка сходим к реке,— предложил Вожак.
— Ты думаешь, он не солгал? — усомнилась Соня.
— Думаю, нет,— кивнул Север.— Он решил бежать чуть позже, когда понял, что ты оставляешь его в живых, но перед этим говорил правду. Уж слишком сильно ты напугала его,— добавил он с мрачной ухмылкой.
«Да, размякли они здесь,— подумал Север,— Себя освещают, помогая врагу…» Он покачал головой и пошел дальше. Шум воды становился все сильнее. До них начали долетать подхваченные ветром брызги. Север еще раз осмотрелся, но не заметил ничего подозрительного. Только у самой реки он понял, что имел в виду пленник. В том месте, где русло пронзало Сторожевую Стену, ее перегораживала стальная решетка, окончательно прогнившая не меньше сотни лет назад.
— Ты только посмотри.
Север потрогал вмурованный в камень стальной стержень толщиной в два его пальца. Точнее, остаток стержня, потому что из каменного гнезда торчал лишь изъеденный ржавчиной огрызок не длиннее половины локтя. Точно такими же через равные промежутки оказалась утыкана вся внутренняя поверхность прохода. Теперь от могучей решетки остались одни воспоминания.
Север вошел в воду. Дно полого опускалось на' протяжении четырех шагов, а затем круто уходило вниз. Север прикинул высоту нависшего над водой свода — только-только, чтобы провести коня без седока. Именно то, что им нужно. Он повернулся к девушке и молча махнул рукой — пошли назад. Говорить не имело смысла. Шум реки заглушил бы даже крик. Только когда они вошли в лес, Соня обернулась к Вожаку:
— Когда пойдем?
— Как можно быстрей,— ответил тот.
Девушка молча кивнула. Все верно. Чем меньше они оставят следов своего пребывания, тем лучше для них. Говоря по правде, им и костра разводить не стоило. Мало ли что? Его пламя уже виднелось в просвете между деревьями. Двое — мужчина и девушка, сидели у костра. Волков Соня не увидела, но не сомневалась, что они где-то поблизости. Шалло с Задирой привычно ругались из-за еды. Жрец угрюмо молчал и смотрел в огонь, Гана изредка поглядывала на него, но тоже молчала.
Соня с Севером появились совсем неожиданно, заставив обоих вздрогнуть. Воительница сразу уселась рядом с подругой, а Север подошел к костру и деловито потыкал мясо ножом.
— Чего не едите? — бодро поинтересовался он, нарезая жаркое пластами.
— Не могу,— хмуро проворчал митрианец.
— Что так?
— Живот у него болит,— пояснила Гана.
— Странно,— ухмыльнулся Вожак, попробовал мясо и удовлетворенно кивнул — то, что надо.— Он ведь не ел твоего платья.
Гана сперва не поняла, но потом вспомнила историю с конем и рассмеялась, но даже ее заразительный смех не вывел зингарца из странного оцепенения.
— Да что с тобой? — удивилась Соня.
— Как вы могли? — прошептал он, с возмущением глядя на девушку.
— О чем ты? — удивилась воительница, а Север уселся рядом с Мурзио и вновь предложил ему мясо, но тот лишь помотал головой.
— Как вы могли пытать пленника? — тихо спросил он.
Соня с Севером переглянулись, и тут только до них дошло. Девушка рассмеялась, а Вожак хохотнул и по-приятельски хлопнул жреца по спине, отчего тот кувырнулся на землю.
— Никто не собирался его пытать,— ответил Север, с жалостью посмотрев на поднимавшегося с земли зингарца.— Просто мы попугали его, чтобы стал разговорчивее.
— А я думал…— растерянно пробормотал тот, переводя взгляд с воина на его подругу.
— Не беспокойся,— остановил его Север.— Соня не собиралась ни резать его, ни жарить, а Вулоф людей не ест. Повторяю: мы просто пугали его.
Соня насмешливо посмотрела на Мурзио.
— Какие странные мысли приходят в головы митрианским жрецам,— усмехнулась она.— Прямо не верится. Даже Шалло догадалась, что это глупый розыгрыш!
Зингарец удивленно взглянул на девушку, но та лишь пожала плечами:
— Неужели ты не слышал ее смех?
Жрец перевел взгляд на птицу. Та покосилась на него черным глазом и, раскрыв блестящий клюв, каркнула.
— Пора,— сказал Север, и Соня мгновенно открыла глаза.
— Чего пора? — спросила она, пытаясь понять, откуда донесся голос Вожака.
— Подниматься пора,— объяснил он, появляясь совсем не с той стороны, где она ожидала его увидеть.— Рассвет мы должны встретить за Сторожевой Стеной.
Соня начала молча собираться. Она злилась и не скрывала этого. Плотно поели, легли поздно, выспаться не успели… Она посмотрела в черное как вороново крыло небо. И ночи эти южные! Никак она не могла привыкнуть к внезапному наступлению темноты по вечерам и столь же стремительному рассвету. Конечно же, Вожак прав: пока не рассвело, нужно пройти ту часть пути, что они разведали вечером, чтобы в запасе осталось побольше времени.
Ночь выдалась безлунная. В слабом свете звезд она увидела Гану и Мурзио. «Копаются, как навозные жуки в куче отбросов»,— невольно подумалось Соне, и она с раздражением пнула жреца.
— Пошевеливайся, зингарец! — усмехнулась воительница, чувствуя, как на душе мгновенно полегчало.— А то встретишься со своим богом прежде, чем рассчитываешь!
Тот захлопал глазами, ничего не понимая.
— Собирайся, жрец! Уходим! — повторила девушка.— После выспишься.
Пока она будила друзей, Север уже накрыл коней чепраками, положил на них седла и теперь проверял подпруги. Как только он закончил свое дело, Шалло уселась ему на левое плечо. Задира по привычке пристроилась на плече Сони. Как только люди собрались вместе, Шалло недовольно замолчала. Тут же в темноте засветились две пары желтых огней, которые двинулись навстречу людям, и показавшаяся огромной тень закрыла от них звезды. Стояла душная ночь, но Мурзио зябко поежился: он все еще не мог привыкнуть к четвероногим и пернатым спутникам. Послышались громкие хлопки крыльев, и Вестница
