— Вперед! — закричал Кудеяр.
Да где уж там! Пока лошадей ловили, ускользнули стрельцы в лес.
— Вперед!
Не глядя на дорогу, не склоняясь над убитыми, помчались. Может быть, догнали бы, а может, и нет. Только видят — стоит санный поезд в лесу. Стрельцы, за санями укрывшись, заряжали пищали. Придержал Кудеяр лошадь — и в лес, в снег.
— Спешиться!
Укрылись разбойники за деревьями, а стрельцы на виду.
— Смотри, Кудеяр, — показал Микита Шуйский, — чужие задержали стрельцов.
— Потом разберемся!
Вытащил Кудеяр пистолет, прицелился в стрелецкого начальника, пальнул, а пуля начальнику в ноги упала, недолет. Начальник рукой взмахнул. Стрельцы, обращенные в сторону неведомого отряда, дали залп. Шуму много, а убили одну лошадь. Отогнали все же наседавших.
Кудеяр вышел из лесу и снова поднял пистолет на стрелецкого начальника. Только стрельцы опередили. Залп грянул, а Кудеяр остался стоять, как стоял, — не подвела кольчужка. И опять шагнул он на стрельцов, и затрепетали стрельцы. Видано ли, пуля человека не берет, где уж сабле справиться с таким.
Выстрелил Кудеяр — стрелецкий начальник повалился.
— Вперед, пока пищали у стрельцов пусты! — скомандовал разбойникам Шуйский.
Разбойники набежали на стрельцов, и те оружие побросали.
Кудеяр пальнул в воздух.
— Никого не трогать! Стрельцы сдались сами! Ничего не брать — вы не грабители!
Люди Кудеяра собирали пищали, складывали в кучу стрелецкие сабли и бердыши.
Опершись спиной на сани, сидел на дороге стрелецкий полковник — в него-то и стрелял Кудеяр. Стрельцы стаскивали со своего начальника шубу. Стащили, кафтан распороли, разорвали исподнюю рубаху. Плечо было раздроблено тяжелой пулей.
— Что везете? — спросил Кудеяр.
— А ты кто таков, чтоб спрашивать меня? — крикнул полковник и заскрипел зубами, сдерживая стон.
— Я — Кудеяр.
Полковник посмотрел на разбойника с интересом и, не удержавшись, вскрикнул: стрельцы начали одевать своего начальника.
К Кудеяру на лошади подскакал человек из неизвестного отряда. В собольей шубке, в белых валенках, в собольей шапочке. Глаза зелены, как листики по весне, на щеке темный шрам.
— Здравствуй, Кудеяр!
— Здравствуй! Как это ты признал во мне Кудеяра?
— А мне многое ведомо.
— Угадай, что в обозе. Полковник говорить не хочет.
— Деньги, парча, соболя, драгоценное оружие, рыбий зуб.
— Верно? — спросил Кудеяр полковника, а тот уж сомлел от боли.
Стрельцы удивились. Что за чудеса! Одного пуля не берет, другому ведома государева тайнейшая тайна.
— Как тебя зовут, атаман? — спросил Кудеяр отгадчика.
— Варварой меня зовут.
И снова округлились глаза у стрельцов, Кудеяр и тот шапку на затылок сдвинул.
Засмеялась Варвара удивительным смехом своим.
— Чего рот раскрыл, атаман? Давай добро делить, пока помощь стрельцам не пришла.
Полковник очнулся, попытался встать, крикнул на своих:
— Поднимите меня!
Подняли. Посмотрел Кудеяру в глаза.
— Нельзя обоз грабить!
— Это почему же? — засмеялась Варвара, и все разбойники от смеха чуть не попадали.
— Кудеяр! — уж больно говорящими глазами глядел стрелец на атамана: не припомнился ли ему Посольский приказ, а в приказе том сгинувший без следа переводчик. — Кудеяр, я везу поминки крымскому хану. Не получит хан поминок зимой — весной его орда пойдет набегом на русские земли. Кудеяр, не бери этих денег — накликаешь беду на Русь.
Задумался атаман.
— Чего усы опустил! — набросилась на него Варвара. — Ты, Кудеяр, как хочешь, а я свою долю все равно возьму. У меня полковник лошадей побил.
— А у нас людей! — крикнул Шуйский.
— Бей стрельцов! — заорал Аксен.
Кудеяр загородил полковника.
— Други! Вы знаете, не для своей корысти вышел я на дорогу и позвал вас! Мы затеваем Русь без бояр, без тюрем, без палачей. Но полковник прав, нельзя взять эти деньги. Накликаем беду на русские деревни и города.
Варвара даже подскочила в седле.
— С волками жить — по-волчьи выть, а ты разжалобился.
— Кудеяр! Стрельцы побили лучших наших людей! Царь, что ли, о сиротах вспомнит? — страшно закричал Микита Шуйский и бросил саблю в снег.
Разбойники молчали, но никто из них не держал Кудеяровой стороны.
— Возьмите деньги и богатства, — сказал Кудеяр, опуская голову. — Стрельцов не трогать!
— Кудеяр, я возьму себе треть, — сказала Варвара.
— Почему половины не просишь?
— У тебя людей больше. Одна бы я не справилась со стрельцами.
— Сколько же у тебя молодцов?
— Без меня дюжина. У меня всегда дюжина. Больше не беру.
— Не хочешь ли к нам присоединиться?
— Нет, Кудеяр. У меня свои дороги, свои должники. Ты бояр трясешь, а я служителей самого Господа Бога.
— Не боишься?
— Не боюсь, Кудеяр! Оттого нам с тобой и не по пути. Твои люди кровь льют, а потом лбы бьют. Мои ребята с Богом не в ладах! Есть, Кудеяр, один монастырь. Помоги сжечь его. Возьмем монастырь — все твое. Деньги, золото, камни, жемчуг, древние книги и образа. Но монахи — мои. И что я с ними сделаю — мое дело.
— Есть и у меня монастырь на примете. Игуменом там Паисий.
— Кудеяр, твое сердце вещун. По рукам, Кудеяр!
— Взять монастырь налетом хоть и трудно, но можно. Мне, Варвара, нужны сокровища монастыря, только не те, что в сундуках казначея, а те, что в тайниках… Чтобы выведать тайники, хитрость нужна.
— Кудеяр, сердце у меня горит! До весны подожду, а больше нет. Съезжу я к одним должникам теперь, а потом в стане твоем буду, про монастырь Паисия покумекаем.
Атаманы говорили, а разбойнички работали. Хороша была у них работка в тот
