Посошок

Ругались, пели, плакали и скрылись в черной мгле.

В Мадриде стыли соусы,
В Париже сдохли устрицы
И безнадежно таяло в Брюсселе крем-брюле.

Подвиг разведчика

В рабочий полдень я проснулся стоя —
Опять матрас попутал со стеной.
Я в одиночку вышел из запоя,
Но — вот те на! — сегодня выходной.

И время шло не шатко и не валко.
Горел на кухне ливерный пирог.
Скрипел мирок хрущевки-коммуналки
И шлепанцы мурлыкали у ног.

Сосед Бурштейн стыдливо бил соседку —
Мы с ней ему наставила рога.
Я здесь ни с кем бы не пошел в разведку.
Мне не с кем выйти в логово врага.

Один сварил себе стальные двери.
Другой стишки кропает до утра.
Я — одинок. Я никому не верю.
Да, впрочем, видит бог, не велика потеря
Весь ихний брат и ихняя сестра.

Экран — а в нем с утра звенят коньки.
В хоккей играют настоящие мужчины.
По радио поют, что нет причины для тоски.
И в этом ее главная причина.

В «Труде» сенсационная заметка
О том, что до сих пор шумит тайга.
А мне до боли хочется в разведку
Уйти и не вернуться в эту клетку.
Уйти, в чем есть, в глубокий тыл врага.

Из братских стран мне сообщает пресса:
Поляки оправляются от стресса,
Прижат к ногтю вредитель Лех Валенса,
Мечтавший всю Варшаву отравить.

Да, не все еще врубились в суть прогресса
И в трех соснах порой не видят леса.
Бряцает амуницией агрессор,
Но ТАСС уполномочен заявить:

«Тяжелый смог окутал Вашингтон.
Невесело живется без работы
В хваленых джунглях каменной свободы,
Где правит ЦРУ и Пентагон.

Среди капиталистов этих стран
Растет угар военного психоза.
Они пугают красною угрозой
Обманутых рабочих и крестьян.