рыбины огромных, и одна просто большая. При желании можно наловить еще, но куда столько? И потом, съедобна ли она, эта рыба…
— Где наш зверь? — спросил первый. — Дали бы попробовать, что ли…
— Мряу? — словно спрашивая «Вы меня звали?», из-за камня вышла Нюша.
— О, туземный зверь, как ты кстати… — проговорил второй. — Ты ешь такое?
И он оторвал плавник у тунца и хвост у макрели, швырнул кошке. Деловито поджав хвост и помогая себе лапами, Нюша быстро сгрызла один кусок и принялась за другой.
— Попробуем? — спросил первый и разорвал рыбину пополам. Несколько минут оба молча жевали.
— Неплохо, — наконец сказал второй.
— Уж получше каши, — согласился первый. — Но знаешь, эти холоднокровные — совсем не так хороши, как хотелось бы… Как ты смотришь на то, чтобы поймать одно из тех животных, что загоняют рыбью стаю в береговые камни?
— Большие они, — засомневался второй. — И плавают быстрее нас с тобой…
— Не все там большие, — заметил первый. — Есть такие же как ты или я. Молодняк, наверное…
— Молодняк — это хорошо, — убежденно заметил второй. — Мяконько… Как ты думаешь, когда они снова охотиться будут?
Первый посмотрел на море. Охота окончилась, и поверхность воды украшалась лишь пенистыми шапочками волн.
— Самое позднее — через сутки. Но плавание отнимает много сил, и вода холоднее тела. Так что скорее всего — на закате все повторится. Давай отнесем лысым рыбу — они любят рыбу больше нашего — и вернемся сюда.
Диэльцы взяли улов и осторожно зашагали вдоль берега. Нюша скакала по камням, стараясь поспеть за широкими шагами прирожденных охотников, покрытых белоснежным мехом, вооруженных немыслимой реакцией и острыми когтями.
Первая кровь
Солнце клонилось к закату, когда оба они, неслышно ступая с камня на камень, вернулись к месту утренней рыбалки. Нюша ехала на плечах у одного из них.
— Подождем? — спросил первый. — Или нырнем, осмотримся?
— Ты ныряй, а я тут подожду. Не чувствуешь, пахнет как-то не так?
— Чувствую. Более того, зверем пахнет. Наверное, тоже ходит сюда за рыбой. Или ты думаешь, одни мы такие умные?
— Хотелось бы, чтоб одни…
— Кого тебе бояться, диэлец? Ты видел существ, рожденных в нескольких мирах. Был ли среди них кто-либо быстрее тебя?
— Нет.
— Ну, так и сиди… Гладь малышку. Если появятся эти, что рыбу гоняют, спускайся сразу ко мне. Ловить будем вместе, самого мелкого из тех, что к нам подплывет. Один пугает, другой хватает… В общем, все как обычно на Диэле.
— Как на Диэле… — с сомнением отозвался второй. — Только жарко.
— В воде нормально, — резюмировал первый и без всплеска погрузился в маслянисто- тихую волну.
Солнце приблизилось к горизонту. Волнение утихло полностью. Второй сидел на все еще неостывшем песке и наблюдал, как то там, то здесь выныривает, чтоб набрать воздуха, первый. Вдруг откуда-то справа, как раз со стороны бухточки с заякоренным кораблем, послышались всплески. Второй осторожно отложил кошку, мурлыкавшую у него на коленях, и укрылся за высоким камнем. Рядом из воды беззвучно высунулась голова первого.
— Ты видел? — шепотом спросил второй.
— Я слышал, — вполголоса ответил первый. — И можешь говорить громче: они так горланят, что сами себя не слышат, наверное.
— Но они не рыбу загоняют?
— Похоже, нет. Мне кажется, они просто играют перед сном.
— Будем ждать, пока они уснут?
— С чего ты взял, что спать они вылезают на берег? Похоже, из воды они ни ногой…
— Ну, да — по причине отсутствия ног, — пошутил второй, и оба диэльца тихонько рассмеялись.
— Но если они не загоняют рыбу, то к берегу, вероятно, близко подплывать не станут? — рассудил второй.
— Значит, нападем на них в море. Поплыли…
И они оба ушли под воду. Нюша вспрыгнула на камень, чтобы лучше видеть происходящее.
Перемещались диэльцы быстро и скрытно. Стая резвящихся дельфинов плескалась, не стремясь куда-либо уплыть. Веселые и беззаботные, животные выскакивали из воды, перепрыгивали друг через друга, носились наперегонки, выплясывали на хвостах, потешно охлопывая друг друга грудными плавниками, и даже поднимали со дна круглые голыши, чтоб жонглировать ими, соревнуясь — кто дольше. Все это действо сопровождалось оглушительным писком, визгом, скрипом, щелканьем и прочими криками, слышными, наверное, на добрый десяток километров в округе.
Диэльцы вынырнули в очередной раз. До стаи дельфинов оставалось совсем немного, один затяжной нырок.
— Я пойду вперед, — чуть слышно зашептал первый, — отсеку на тебя кого поменьше. А ты…
— Да знаю!.. — прервал его второй еще более тихим шепотом. — Давай уже!
И он остался смотреть, подняв над водой одни только глаза. Вот, считал он, первый проплыл четверть дистанции… Вот еще четверть — уже полпути позади. Вот он подплывает к стае, переворачивается на спину, чтоб дать рукам свободу… В этот момент, именно в том месте, где и предполагалось нахождение первого охотника, из воды в воздух свечкой подлетело белошкурое тело. В спину ему упирался длинный нос дельфина, и первый, как с ужасом отметил второй, сложился пополам от такого удара.
Медленно и тихо второй погрузился в воду. Ну, точно… Первый, конечно же, уже плыл лицом кверху, высматривая добычу, когда снизу его целенаправленно и мощно ударил самый, наверное, большой из морских рыболовов. Неужели они едят не только рыб? Надо нырнуть поглубже — и к берегу…
Второй расставил пальцы рук и ног, чтобы освободить плавательные перепонки, вгляделся в глубину и оторопел. Отовсюду на него смотрели бутылконосые звери. Плавали они, как помнил второй, куда быстрее, чем умели передвигаться под водой диэльцы.
Второй вынырнул. Вздымая пенный бурун, к нему приближался первый.
«Будь что будет», — подумал второй и остался на месте.
Первый плыл не сам. Подхватив под руки, тело диэльца толкали два бутылконосых. Рядом вынырнул третий.
— Забирай своего и плыви на берег, — почти правильно выговаривая амдиэльские слова, произнес тонким, но сильным голосом зверь. — Уже темнеет, а тебя там ждут, волнуются.
