одной стороны, это не позволяло ей слишком глубоко задумываться, а с другой — у нее была возможность порепетировать правила новой жизни. Смирившись с тем, что именно такого распорядка ей придется придерживаться до конца дней, она старалась обучиться всему как можно скорее.
Она уже привыкла к постоянному присутствию слуг, и ее не волновала их реакция на ее поведение. Но вот перестать относиться к ним как к людям она не могла.
Когда однажды она гуляла в саду и случайно застала там рыдающего мальчика, она не удержалась и остановилась рядом с ним. Она видела его раньше, на конюшне. Хотя в его резко очерченных чертах и сломанном носе было мало привлекательного, Бет уже тогда оценила живой блеск и ум в его глазах. Ей не хотелось, чтобы он горевал.
— Что случилось? — мягко поинтересовалась она.
Он испуганно вскинул на нее глаза и упал на колени.
— Ничего, мэм, — ответил он, растирая заплаканное лицо грязным кулаком.
— Скажи, ты работаешь на конюшне?
— Да, мэм.
— Тебя накажут за то, что ты сейчас не там?
— Нет, мэм. Они не думают, что я вернусь слишком быстро после того, как старый Джарвис отхлестал меня кнутом.
Судя по всему, наказание не было особенно жестоким, но Бет все же выразила мальчику сочувствие.
— Боже мой, ты сделал что-то очень плохое?
Тот кивнул и понурился. На вид ему было десять — двенадцать лет. Бет присела около него на корточки.
— Меня зовут Бет Армитидж. А тебя?
Мальчик нахмурился, словно этот вопрос поставил его в тупик.
— Робин, — ответил он наконец несколько вызывающе. — Робин Бабсон.
— Ну, Робин, почему бы тебе не сесть рядом и не рассказать мне, в чем ты провинился? Может быть, нам удастся предотвратить будущее наказание.
— И не думайте, — мрачно отозвался он. — Старик Джарвис не даст мне спуску.
— Что же ты натворил?
— Упустил коня. Викинга. Огромного жеребца самого маркиза. И он повредил себе ногу.
— Господи! — ужаснулась Бет. Она знала, как ценил Арден своего любимого скакуна. — Это серьезная провинность.
— Когда он вернется, он меня убьет, — глотая слезы, прошептал мальчик. — Или просто избавится от меня.
— Маркиз?
Малыш кивнул и разревелся.
Бет хотела пообещать вступиться за него, но не была уверена, что обладает достаточным влиянием для этого. Несмотря на перемирие, которое они заключили, вряд ли ее слова перевесят ущерб, нанесенный любимому коню Ардена.
— Как же ты упустил коня? — спросила она. Мальчик осторожно покосился на Бет, но все же решил ей довериться.
— Он укусил меня. Я испугался… — ответил он и пробормотал в свое оправдание: — Не люблю лошадей. Проклятые здоровенные твари!
— Не любишь? — удивилась Бет. — Тогда почему же ты работаешь на конюшне, Робин?
— Это он отправил меня туда.
— Кто?
— Лорд Арден. Он привел меня в дом и дал работу на конюшне.
Бет мало что поняла из его слов, но кое-что ей стало ясно.
— Если тебе не нравится эта работа, я уверена, что маркиз найдет для тебя другую, более подходящую, Робин. Тем более что ты вообще не любишь лошадей. Я поговорю с ним…
— Нет! — вскричал мальчик, и глаза его стали круглыми от ужаса. — Прошу вас, мэм, не делайте этого! Он обещал, что я смогу ухаживать за его лошадьми!
— Но ведь ты их не любишь, — удивилась Бет. Мальчик отвернулся и упрямо замолчал, а Бет растерянно нахмурилась.
— Значит, ты не хочешь, чтобы я поговорила о тебе с маркизом? — спросила она наконец.
— Нет, мэм. — Он поднялся и утер лицо рукавом, но лишь размазал слезы по грязным щекам. — Извините, что доставил вам беспокойство, мэм. Пожалуйста, не говорите ему ничего.
Бет была тронута. Что-то подсказывало ей, что этот беспризорный малыш оказался в Белкрейвене по воле жестокой судьбы, как и она сама, и связан ею по рукам и ногам.
— Хорошо, не скажу, — заверила она его. — Но если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне, и я сделаю все, что в моих силах.
— Большое спасибо, мэм, — ответил малыш и убежал. Бет вздохнула. Неужели маркиз тоже его выпорет, да еще более жестоко, чем конюх? Ей не хотелось так думать, хотя известно, что господа часто наказывают слуг, демонстрируя таким образом свои хозяйские права. Она очень мало знала Ардена, но подозревала, что он способен на такую жестокость.
А что она могла с этим поделать? Она не привыкла к жестокости, ей хотелось куда-нибудь спрятаться от нее, даже от самой этой мысли. Она не сможет жить в такой обстановке.
Наконец Бет приняла решение. Несмотря на неловкость ее положения в этом доме, она проследит за судьбой Робина Бабсона. Она не собирается закрывать глаза на несправедливость и жестокость хозяев, и лорду Ардену придется с этим считаться.
Маркиз вернулся в день, на который был назначен бал. Когда он ворвался в будуар герцогини, где они пили чай, Бет взглянула на него, как на незнакомца. Он не был похож на надменного, страшного деспота, каким представлялся в ее воображении.
Он уже успел переодеться после дороги, но движения его были резки и порывисты, как часто бывает у людей после длительного путешествия. Хоть он и выглядел внешне спокойным, глаза его лихорадочно блестели.
Интересно, ему уже сообщили о коне? И как это отразилось на бедняжке Робине? Трудно было представить, что маркиз только что принимал участие в жестокой расправе над ребенком.
— Вы просто цветете, маман, — улыбнулся Люсьен, целуя герцогиню в щеку. — Придется вам почаще устраивать подобные балы.
— Глупый мальчишка! Вы последний из моих детей, который вступает в брак. Хочется верить, что мне больше не придется устраивать ничего подобного.
Он с улыбкой обратился к Бет, но теплота его тона куда-то пропала:
— Элизабет, надеюсь, вас не вывела из себя вся эта суета?
Она подумала, что если этот равнодушный тон — большее, на что он способен в отношении ее, то их ожидают серьезные проблемы.
— Конечно, нет, — ответила она оживленно. — Напротив, в этих хлопотах есть приятный оттенок новизны, милорд. Я никогда не предполагала, с какими тяжелыми заботами бывает сопряжена подготовка к бракосочетанию.
— Это касается только бракосочетаний наследников герцогского титула, — мрачно
