— Я люблю тебя, — говорю. — Остальное не имеет значения.
Она сжала мое лицо в ладонях и заглянула мне в глаза, желая понять, насколько можно верить моим словам. И тут же набросилась на меня с поцелуями. Я услышал звук расстегиваемой молнии, а затем она взяла мою руку и положила на свое причинное место, оттянув в сторону трусики.
Там был настоящий пожар и при этом мокро. Она сдвинула ноги, и мои пальцы скользнули внутрь.
Кстати, Скинфлик одобрил мой выбор. Магдалина органически не умела врать. И хотя ее поступки не расходились со словами, чего нельзя было сказать о нем, нынешнем, он умел оценить столь редкое качество в других людях. Однажды, когда мы с ним оказались наедине, он сказал:
— Она идеально тебе подходит. Так же, как Дениз идеально подходила мне.
Иногда мы втроем покуривали травку. После заверений, что она ничего не чувствует, Магдалина, вдруг поплыв, лезла ко мне с поцелуями и требовала, чтобы мы сию минуту отправились в спальню. В этих случаях Скинфлик говорил:
— Валяйте. А я тут пока посмотрю что-нибудь по кабелю.
Но все это будет позже, когда мы с ним снова заживем под одной крышей.
А дальше произошло следующее.
Как-то под вечер, в октябре, я вернулся после пробежки домой и застал Скинфлика сидящим в гостиной. В руке он держал увесистый револьвер 38-го калибра. Вообще мы бегали с Магдалиной на пару, но в тот день она то ли репетировала с квартетом, то ли была на вечерних занятиях. Она изучала бухгалтерский учет.
Когда я возник на пороге, Скинфлик не направил пушку на меня, но и не опустил.
— Что происходит? — поинтересовался я.
— Это ты его убил? — спросил он.
Вид у него был неважнецкий. Бледный, осунувшийся, щеки провисли.
— Кого? — спрашиваю. А про себя подумал: «Блин. Кто-то пришил Дэвида Локано».
— Курта.
— Курта Лимми?
— Можно подумать, ты знаешь другого Курта.
— Может быть. Ты вспомни, когда ты меня последний раз видел.
— Ты его убил?
— Нет. Я от тебя услышал, что он мертв. Как это случилось?
— Кто-то выстрелил ему в лицо на пороге его собственной квартиры, — сказал Скинфлик. Лимми жил в Трибеке. — Вроде как он сам впустил этого человека.
— Что говорит полиция?
— Что это не ограбление.
— Может, это твой дядя Роджер, — предположил я, имея в виду мужа Ширл.
— Это такая шутка?
— Неудачная. Извини. — А в голове промелькнуло: «Вдруг я в самом деле убил Курта Лимми и забыл про это...» — Что говорит твой отец?
— Что ты с ним на эту тему не разговаривал, поэтому если это твоих рук дело, то он тут ни при чем.
— Очень мило. — Я придвинул себе стул. — Я сяду. Не стреляй, ладно?
Револьвер, отброшенный Скинфликом, тяжело упал на кофейный столик.
— Пошел ты. Никто не собирался в тебя стрелять, — сказал он. — Просто я боюсь, что теперь они придут за мной.
— Кто?
— Не знаю. В том-то все и дело.
— Ммм. Жаль Курта.
— Это меня не остановит.
— Не остановит от чего?
Он отвернулся:
— От вступления в мафию.
— Я и не знал, что это входит в твои планы.
— Все ты знаешь.
— Допустим. Но это паршивая идея, и лучше бы тебе выкинуть ее из головы.
— Поздно раздумывать. Я уже решил.
— Ты убьешь человека, чтобы произвести впечатление на кучку подонков?
— Этого хотел Курт.
— Курт мертв.
— Да. И я покажу палец тому, кто его убил.
— Ты думаешь, что убийце Лимми есть дело до того, вступишь ли ты в мафию?
— Ни хера я не думаю! — выкрикнул Скинфлик. — Я даже не знаю, кто это сделал! — Он набычился и несколько секунд молчал. — Ты бы вообще помалкивал. Не ты ли мстил за своих предков?
— Это еще не значит, что я поступил правильно.
— А что, нет?
— Я тебе не пример.
— А в чем разница?
— Между тобой и мной?
— Ну да.
— О господи. — Меньше всего мне хотелось развивать эту тему. — Для начала мне было кому мстить. Это не было убийством ради убийства.
Скинфлик с облегчением вздохнул.
— Старик, не парься, — сказал он. — По-твоему, я собираюсь убивать невинную жертву? Я найду какого-нибудь мерзавца. Вроде тех, что мой папаша находит для тебя. Какого-нибудь психа, который сам напросился.
— Вот так?
— Вот так. Если хочешь, обговорю это с тобой.
— О'кей, — не сразу выдавил я из себя.
Больше ничего. Одно слово. По-вашему, я дал ему индульгенцию?
ГЛАВА 13
Первым делом я поднимаюсь в отделение терапии за антибиотиками, которые мои студенты аккуратно сложили в пластмассовый стаканчик, где они еле поместились.
— Сэр, вы не хотите убедиться...
— Некогда, — отрезаю я и, наугад набрав номер на сейфовом замке, достаю из шкафчика бутылку воды с пятипроцентной глюкозой.[51] Сорвав зубами крышку, я залпом проглатываю таблетки.
А если мои студенты ошиблись и будет передоз?
Не думаю, что это намного сократит отпущенный мне срок.
По дороге в офис для приглашенных хирургов я в панике посматриваю на часы.
Перед входом угрюмый ассистент доктора Френдли подпирает собой стену. Взглянув на меня исподлобья, он отваливает.
Между моим стуком в дверь и недовольным «Чего?» повисает такая пауза, что впору биться головой об косяк. Вместо ответа я молча прохожу внутрь.
Офис для приглашенных хирургов отделан как след быть. Дубовый стол, особенно уместный для
