шероховатыми, чем пластмассовые, на них налипало больше пузырьков, зато они были пористыми: немного колы попадало в поры, служило балластом и предотвращало всплытие. Ладно, была допущена оплошность, но почему ее не исправили? Почему не произвели расчеты заново – для более толстых пластмассовых соломинок? Ясно же, что самые крупные покупатели, производители фаст-фуда, согласились бы терпеть в своих заведениях плавучие соломинки от силы полгода. Наверняка целые отделы были брошены на выбивание концессий у «Сунтхарта» и «Маркала». Однако хозяева закусочных в то же время сами приспосабливались к изменившейся ситуации: принялись надевать предохранительные крышечки на каждый стаканчик с напитком, продаваемый на вынос или для употребления в зале; благодаря этим крышечкам напитки стали реже проливать, в середине каждой имелась маленькая крестообразная прорезь – причина раздражения в эпоху бумажных соломинок, поскольку прорезь зачастую бывала такой узкой, что бумажные соломинки сминались при попытке пропихнуть их сквозь крышку. Перед ответственными за соломинки в корпорациях быстрого питания встал выбор: а) либо делать прорези шире, чтобы бумажные соломинки не мялись, б) либо начисто отказаться от бумажных соломинок, делать прорези еще уже, чтобы 1) полностью устранить вероятность всплытия и 2) уменьшить зазоры между соломинкой и краями прорези настолько, чтобы содовая почти не выливалась, не пачкала сиденья в машинах и одежду и не вызывала раздражения. Вариант б) оказался идеальным – даже если не принимать во внимание соблазнительную цену, предложенную производителями соломинок, которые заменили оборудование для скручивания бумажных заготовок в спираль скоростными машинами для штамповки пластмассы, – на нем и остановились, не задумываясь, что это решение будет иметь серьезные последствия для всех ресторанов и особенно пиццерий, где продают содовую в банках. Вдруг выяснилось, что продавцы бумажного товара предлагают мелким закусочным только плавучие пластмассовые соломинки, и никакие другие, оправдываясь тем, что их подают во всех крупных сетях ресторанов быстрого питания, а мелкие заведения не провели независимых испытаний на банках содовой вместо стаканов с крышками и крестообразными прорезями в них. Так качество жизни само по себе снизилось на одну восьмую деления – пока в прошлом году, кажется, я в один прекрасный день не заметил, что пластмассовая соломинка из некого тонкого полимера с цветной полоской стоит стоймя на дне моей банки!
3
В детстве я много думал об этом эффекте суставов пальцев и пришел к выводу: когда потихоньку преодолеваешь эти временные препятствия, ты, по сути дела, выравниваешь «стенки клеток», из которых состоит сустав, меняя то, что, с точки зрения своей неподвижности, казалось окончательной, стабильной географией данного микроскопического региона.
4
Несколько лет мне и в голову не приходило купить подобный журналец, если за прилавком девушка, но однажды я набрался наглости и попробовал: уставился прямо в ее накрашенные глаза и попросил «Пентхаус», хоть и предпочитал что-нибудь попроще, вроде «Oui» или «Клаба», но свою просьбу я произнес так тихо, что продавщице послышалось «Пауэрхаус», и она жизнерадостно показывала на шоколадный батончик, пока я не повторил название. Потупившись, она выложила издание на прилавок между нами – в те времена на обложку еще допускались обнаженные соски – и посчитала его вместе с упаковочкой «Вулайт», которую я купил для отвода глаз: девушка конфузилась, суетилась и, пожалуй, слегка разволновалась, она сунула журнал в пакет, не спрашивая, «нужен» он мне или нет. В тот же день я раздул ее краткое смущение до размеров полезного этюда, в котором я регулярно, раз в неделю покупал у той же девушки журналы для мужчин, обычно по утрам во вторник, и вскоре от моего сопровождаемого звонком входа в «7-илевен» нас обоих стало бросать в неловкую дрожь, а дома я все чаще находил наспех нацарапанные записочки между страницами в самой середине журнала: «Привет! Кассир», и «Вчера вечером я рассматривала себя в такой же позе перед зеркалом в своей комнате, – Кассир», и «Иногда я смотрю на эти снимки и представляю, как ты их разглядываешь, – Кассир». В таких историях главное затруднение – текучесть кадров: к следующему моему визиту в магазин та девушка уволилась.
5
Натягивая носок, я уже не скатываю его заранее, то есть не собираю большими пальцами в телескопические складки и не помещаю получившийся пончик аккуратно на пальцы ног, хотя несколько лет я, наученный внушающими восхищение, бодрыми воспитателями детского сада, был уверен, что это хитроумный способ и что я выдаю только собственную лень и неумение планировать действия, когда беру носок за резинку и втискиваю в него ступню, вихляя щиколоткой, чтобы пятка попала куда положено. Почему? При более элегантном заблаговременном скатывании на месте, то есть на подошве, остаются все соринки с плохо подметенного пола, прилипшие к ней за то время, пока идешь из душевой к себе в комнату, в то время как при более грубом и прямом методе надевания есть риск порвать старый носок, однако тот же носок смахивает с подошвы сор, поэтому впоследствии, уже торопясь в метро, гораздо реже ощущаешь под сводом стопы перекатывающиеся, раздражающие крупицы.
6
В детстве я думал, что название «скотч» – имитация понижающегося треска первых целлофановых лент. Как лампы накаливания в офисах уступили место флуоресцентным, прежде желтовато-прозрачный скотч стал голубовато-прозрачным и потрясающе бесшумным.
7
Со сдвигом в десять лет степлеры претерпели коренные внешние изменения, подобно паровозам и звукоснимателям фонографов, на которые они походили. Первые степлеры были чугунными и стоячими, похожими на работающие на угле паровозы и эдисоновские фонографы с восковыми валиками. Но в середине столетия, когда производители локомотивов узнали слово «обтекаемый», а дизайнеры упрятали головку звукоснимателя в аэродинамический ребристый пластиковый кожух, чем-то похожий на поезд, огибающий гору, народ из «Суинглайна» и «Бейтса» потянулся за ними, инстинктивно просек, что степлеры – те же локомотивы, где два острия скобок соприкасаются с парой металлических выемок, и те, как рельсы под колесами поезда, вынуждают скобки следовать по заранее определенному пути, а сходство степлеров со звукоснимателями фонографа – в примерно одинаковых размерах и наличии острия, которые вступают в контакт со средой, хранящей информацию. (Головка звукоснимателя извлекает эту информацию, а степлер объединяет ее в одно целое: заказ, накладная, счет-фактура – к-крак – скреплено, комплект; рекламация, копии оплаченных чеков и счетов, письмо с извинениями – к-крак – скреплено, комплект; история очередной междоусобицы филиалов в служебных записках с продолжением и телексах – к-крак – скреплено, законченный эпизод. На старых бумагах, скрепленных степлером, в левом верхнем углу видны прививочные оспины – места, где вынимали и вставляли скрепки, снова вынимали и вставляли, когда документ вместе с дырками от степлера копировали и передавали в другие отделы для дальнейших действий, копирования и скрепления степлером.) А потом началась великая эра угловатости: БАРТ признали идеальным поездом, у проигрывателей «АР» и «Бэнг-и-Олафсен» появились углы – конец кремовым пластмассовым мыльницам! А сотрудники «Бейтса» и «Суинглайна» опять подсуетились, избавили свои агрегаты от всех мягких изгибов и заменили черным цветом бурый с любопытной текстурой. Теперь, конечно, по Франции и Японии разъезжают скоростные поезда с аэродинамическими профилями, напоминающими о городах будущего с обложек «Популярной науки» 50-х годов, так что скоро и степлер приобретет сглаженные очертания валиков прически «помпадур». Увы, прогресс в оформлении звукоснимателей замедлился, теперь все покупают компакт-диск-плейеры – дизайн в духе модернизированного советского реализма, который могли оценить немногие, уже никого не вдохновляет.
