диссидентские группы. Для этой цели поручаю вам информировать руководство Лиги Пангуманизма обо всех фактах, которыми мы на данный период располагаем.
– Обо всех, Вождь? – поразился Хутт. – Но для чего?
– А вы знаете лучший способ выбить их из седла? – ответил вопросом на вопрос Лимних, сохраняя каменное выражение лица. – Ручаюсь, большая часть Лиги дезертирует и перейдет на нашу сторону, как только там узнают правду.
Лицо Хутта осветилось неожиданным прозрением.
– Да, Вождь, конечно. Я уже понял. – Полковник Хутт с удовлетворением отметил, что старый лис не потерял хитрости, что Лимних, как обычно, продолжает оставаться необычайно быстрым и тонким тактиком.
Тем временем Лимних всеми силами воли боролся с нарастающей яростью. Перед его глазами снова возникла поразительная, невероятная картина двух надвигающихся друг на друга систем времени. Он даже не думал еще о том, как все это выглядит с точки зрения Матери-Земли, богини, к которой он испытывал глубочайшее почтение. И он даже не хотел об этом думать.
– Слава Всемогущему, что нам удалось открыть правду вовремя! повторил он глухо.
Но так ли это в действительности? Могло ли что-либо спасти их?
На установление контакта с землянами будущего потребовалось, разумеется, больше усилий, чем на то же самое в случае с Титанами. Два молодых философа, Ван Ятсен и Ли Лисан, которым премьер доверил осуществление этой миссии, оказались перед лицом довольно сложного задания.
Прежде всего они должны были убедить лемурообразных, что не являются представителями цивилизации, которая должна принести им гибель. Это было нелегко, поскольку чужаки не видели тонких физиологических различий, которые отличали китайцев от Титанов. Разведывательные экспедиции смогли, однако, расшифровать их язык (а говоря точнее, несколько языков) на основании радиопередач, что позволило ученым Города-Реторты разработать курс обучения чужому языку и записать его на ленты. Таким образом Ван Ятсен и Ли Лисан научились в меру правильно издавать отрывистые, щебечущие звуки, хотя сами идентифицировали их на пределе понимания.
Под конец им вроде бы удалось убедить хозяев в мирных намерениях делегации, поскольку их забрали из военного госпиталя (который был на самом деле центром биологических исследований и экспериментов), где держали в числе других пленников человеческой расы, которых там подвергали опытам, вызывающим у них сильное отвращение.
Теперь они сидели в куполообразном помещении со стенами из твердого камня. Туземцы, очевидно, испытывали слабость к этому строительному материалу, так же, как и к куполообразным формам в архитектуре. Все двери были треугольными, и человек мог пройти через них только сильно согнувшись. Для аскетической обстановки помещений использовалась грубой обработки мебель из неструганых реек и досок. Несмотря на все свое техническое развитие, чужаки не уделяли ни малейшего внимания ни удобству домов, ни удобству жилищ.
Две фигуры, сидящие по другую сторону грубого стола, принадлежали к высшим авторитетам общества чужаков. Ван Ятсен рассматривал их со спокойным интересом, в очередной раз привлеченный нервной возбудимостью этих созданий. Их крупные тельца по малейшему поводу начинала охватывать дрожь, а нежные усики рта тут же топорщились и принимались вибрировать со значительной интенсивностью.
– Так почему вы делаете нам это предложение? – прощебетал первый. Чего ради затрачиваете столько усилий, чтобы нам помочь? Откуда нам знать, что это не хитрость?
– Отвечаю по очереди, – произнес Ли Лисан. – Наша готовность оказать помощь вытекает из уважения, которое один вид мыслящих существ может испытывать к другому аналогичному виду. Что касается второго вопроса: мы в состоянии дать вам гарантию нашей доброй воли. Такое же предложение о помощи мы одновременно сделали человеческой цивилизации. И если вы и они примите наше предложение, то сможете вступить в сотрудничество, а не сражаться.
– Если вы захотите, то мы готовы взять с собой на КМЦ ваших представителей, – примирительно вмешался Ван Ятсен. – Пусть все увидят собственными глазами.
Лемурообразные игнорировали последние предложения.
– Хотите, чтобы мы отступили перед врагом? Чтобы покинули свою планету? – тональность звуков свидетельствовала о сильнейшем эмоциональном возбуждении говорящего. По его конечностям пробежал трепет, напоминающий предсмертные подергивания раненого зверя. – Эта планета принадлежит нам от начала времени. Мы будем защищать ее до последнего.
– Мы никогда не отступали перед врагом, – заявил второй лемурообразный. – Несколько дней назад наши биологические родственники атаковали два наших крупных города, причем с использованием оружия, которое, судя по количеству выделенной энергии, действует на принципе распада легких атомных ядер. Оба города полностью уничтожены, а область радиоактивного заражения занимает большие площади вокруг них. Но мы еще отомстим! Отомстим!
Столь внезапная вспышка эмоций, привела посланцев Города-Реторты, привыкших к холодным, рациональным оценкам, в немалое смущение.
– Вы сами должны признать, что ваша высокоэмоциональная привязанность к трагическому месту обитания в этот момент весьма неразумна, – попытался переубедить их Ван Ятсен. – Ваши, как вы их называете, 'враги' просто-напросто отвечают точно также, как вы сами: реагируют на атаки. Эвакуация с Земли является и для вас, и для них единственной надеждой.
– Мы не согласны с таким утверждением, – пискливо застрекотал лемурообразный. – Мы знаем, что враждебные живые формы нападают на нас из будущего, и если мы позволим им там остаться, то сами окажемся вынуждены погибнуть. А значит, мы должны одолеть их!
– Каким же образом? – поинтересовался Ли Лисан.
– Мы вывели вирусы, которые уничтожат всю биоту врага, – ответил лемурообразный. – Мы используем их в массовых масштабах, так что когда наша система времени достигнет расчетной точки столкновения, всякий след жизни из биосферы врага уже исчезнет. И таким образом не сможет помешать дальнейшему продвижению нашей собственной волны времени.
Переглянувшись, Ван Ятсен и Ли Лисан поняли, что их миссия провалилась. Они поднялись с мест.
– Нам кажется, вы не руководствуетесь разумом в своих поступках. Таким образом наше предложение следует считать отклоненным? – произнес Ван Ятсен, не отказавшись от доброжелательного тона. – Если так, нас здесь больше ничто не задерживает. Позвольте нам удалиться, чтобы мы вызвали транспорт и вернулись к себе на родину.
– Ну, нет! – пискнул лемурообразный. – Мы никогда вас не выпустим с информацией, которую вы сможете использовать против нас. Вы принадлежите к той расе, что и наши враги. Забрать их на Биостанцию!
Обоих философов вернули назад на военную станцию биологических исследований, которую им так и не суждено было никогда покинуть.
Собри Обломот добрался до лабиринта подвалов и немедленно понял, что тут что-то не в порядке.
На этот раз собрание должно было состояться в Саннане, родном городе Собри. Власти не знали о существовании древней системы подземных коммуникаций, которые много лет назад были замурованы в ходе перестройки города. Существовала лишь пара замаскированных проходов вниз, и знали о них лишь доверенные люди Лиги.
Собри насторожило в первую очередь отсутствие звуков работы климатизатора; до сих пор машина действовала круглосуточно. Несмотря на тишину, в атмосфере ощущалось сильное напряжение, словно бы излучаемое побеленными кирпичными стенами.
Тут и там стояли группки людей и о чем-то спорили. Невысокий, худощавый мужчина проскользнул между ними и подбежал к Собри.
– Наконец-то и ты, Обломот!
– Что тут творится? – спросил Собри, с почтением поклонившись.
– На твоем месте, – собеседник понизил голос, – я бы отсюда смотался, и как можно скорее. Вместе с
