Дверь со скрипом отворилась.
Ученик, который был внутри, молча поклонился и вышел. Подземелье освещали свечи и маслянные лампы. В воздухе плавали облака курящихся благовоний. Магические символы и причудливые узоры украшали пол и потолок. А на восточной стене, в центре белого треугольника, висел громадный роговой лук и колчан с черными стрелами.
Стужа вдруг ахнула.
В дальнем конце помещения на каменном алтаре лежало тело Крегана, по грудь укрытое легким голубым покрывалом. В его руке была такая же стрела, что висели на стене.
Стужа медленно подошла к своему погибшему другу и вгляделась в его пепельно-серое лицо с бескровными губами.
— Только не прикасайся к нему, — предупредил ее Радамантус.
На голове Крегана был ужасный след от удара.
По щекам Стужи потекли слезы, но она этого даже не заметила. Хафид с сочувствием обнял ее, но она отбросила его руку.
— Как это случилось?! — закричала она. — Когда я вызвала вихрь, он был жив! У него была лишь пара царапин!
Старик печально покачал головой:
— Я к тому времени уже пришел в себя, но был еще слишком слаб и ничего не мог поделать…
Вихрь поднял его в воздух и швырнул о камни.
Нет, этого не может быть. Они столько пережили вместе, они разделались со всеми врагами…
Хафид взял ее за руку и решительно потянул к выходу:
— Пойдем. Он отдал жизнь, спасая этот мир. Это прекрасная смерть, и, я думаю, он не хотел бы, чтобы ты так горевала.
— Подожди.
Он сжал ее руку:
— Прошу тебя.
— Да пошел ты!
Она оттолкнула его и снова подошла к алтарю.
— Остановись!
Но она, не обращая внимания на их крики, наклонилась и нежно поцеловала Крегана в губы.
И вдруг застыла. Что за черт? Его губы были теплыми. Она потрогала его лицо.
— Какого дьявола? — воскликнула она. — Он ведь жив! Радамантус схватил ее за плечи и развернул к себе:
— Я же просил тебя не прикасаться к нему.
— Вы говорили, что он умер!
— Нет, — ответил Хафид, — это ты так решила, на самом деле он был мертв четыре дня назад.
Стужа немного смутилась, но тут же ее щеки вспыхнули от гнева.
— Это сложно объяснить. — Радамантус вздохнул, ему было нелегко говорить. — Ты не посвященная. Да, Креган погиб на Демониуме. Для члена Крилара смерть — это страшное испытание, но это еще не конец.
— Испытание, которое немногие из нас смогли преодолеть, — добавил Хафид.
Старик отвел глаза:
— Почти никто. Одиннадцать магистров погибли, сражаясь с Зарад-Крулом. И только Креган, перейдя эту страшную черту между жизнью и смертью, вернулся к нам. — Он взглянул на Стужу и вдруг голос его дрогнул. — Три дня и три ночи он лежал холодный и неподвижный. Он всегда был самым любимым из моих учеников, самым талантливым, я знал, что он сможет справиться с тем, что многим не под силу, и на утро четвертого дня жизнь вернулась к нему. Он сразился со смертью и вышел из этой схватки победителем.
— Но почему вы не перенесете его куда-нибудь из этого темного подземелья?
— Этого делать нельзя. — Странный свет озарил лицо Радамантуса. — Он побывал в аду и видел там то, чему даже нет названия, так что теперь он совершенно беспомощен. В любом другом месте он стал бы легкой добычей для демонов и злых духов, и только здесь, среди защитных магических символов, он в безопасности.
— Долго он будет в таком состоянии?
Старейшина пожал плечами:
— Этого никто не знает. Он может очнуться через день, через час или через неделю. Может случиться так, что пройдут годы, а он все еще будет без сознания. Такое уже бывало раньше.
Хафид наклонился к ней:
— А когда он проснется, мы примемся за дело. Во-первых, нам заново придется учить его, ведь он потерял память.
— Он быстро научится и поднимется даже на более высокую ступень. — Радамантус ласково посмотрел на своего неподвижного ученика. — Креган познал то, что связывает миры воедино. И это даст ему невиданную силу, о какой он раньше и не мечтал.
— Силу Старейшины, — сказал Хафид. — Он сможет стать основателем нового братства.
Стужа медленно повторила его слова, словно хотела их запомнить, затем взглянула на Радамантуса и вздрогнула:
— Ты тоже умер и воскрес!
— И не однажды, — ответил старик спокойно. — Но каждый раз мне было все труднее. Никому не дано обманывать смерть бесконечно.
— Сколько же тебе лет? — спросила она с дрожью в голосе.
— Ты знаешь историю о Тордеше и о том, как строилась дамба?
Стужа кивнула. Он показал на лук и колчан со стрелами, которые висели на стене.
— Я убил его коня одной из этих стрел, и Тордеш вернулся в Зонду. Эта была моя первая жизнь.
Она собиралась задать еще много вопросов, но он не стал больше говорить об этом.
— Ты до сих пор не объяснил мне, почему ты хотел, чтобы я считала Крегана мертвым.
Старейшина нахмурился и потер виски:
— Можно было сказать тебе, что мы не нашли его тело после битвы, и не приводить сюда. Но зная, как он дорог тебе, я дал тебе возможность взглянуть на него, прежде, чем ты покинешь нас.
— Но я не собираюсь пока уезжать.
— Боюсь, у тебя нет выбора. — Лицо старика стало печальным, но он был непреклонен. — Если ты хоть немного любишь Крегана, ты должна уехать из Шондо.
Стужа вспыхнула. Она упрямо сжала кулаки:
— Почему вы хотите от меня избавиться?
Хафид незаметно подошел к ней сзади, и, услышав шорох его плаща, Стужа по привычке потянулась к мечу. Проклятье! Она же в одной сорочке и совершенно безоружная.
— Я не могу всего объяснить, — с болью сказал старик. — Но здесь нельзя оставаться. — Ему было явно не по себе. — Прости, но тебе придется уехать.
Стужа сверкнула глазами:
— А если я не уеду?
Хафид участливо взял ее за руку. Но тут гнев и обида вырвались наружу. Глаза Стужи сузились, она сжала зубы и с легкостью вырвалась. Схватив Хафида за раненую руку, она ударила его об стену, и на лицо воина обрушился град пощечин. Но этого ей было мало. Когда ошеломленный Хафид попытался отвести ее руки, она пнула его в живот. Затрещала тонкая ткань сорочки. Он согнулся пополам, и тогда Стужа ударила его кулаком по голове. Хафид упал, и она еще несколько раз пнула неподвижное тело.
Дрожа от ярости, она подскочила к Радамантусу.
— А вот теперь мне пора, — прошипела она. — А то я могу забыть, что ты старик.
Хмурый Радамантус вывел ее из пещеры и приказал ученику, который ждал их за дверью, позаботиться о Хафиде.
Когда они пришли в ее покои, Радамантус сказал примирительно:
— Тебе необязательно ехать прямо сейчас. Утром я дам тебе все необходимое и распоряжусь, чтобы
