ней продлится так долго, но он, казалось, ничуть не уменьшился. Ее же собственные чувства с каждым днем становились все сильнее. То, что начиналось с физического влечения, росло и ширилось, ведь теперь она знает, какой Марко на самом деле. Любовь к нему стала частью ее самой и, казалось, останется такой, пока она будет дышать.
Марко улыбнулся, и сердце Келли радостно забилось.
— У тебя в комнате или у меня? — В его глазах загорелся греховный огонь.
— Я… не знаю, стоит ли, — пробормотала Келли, беспокойно оглядываясь. — Днем…
— Меня не было целых три дня, — нетерпеливо прорычал он. — Я хочу заняться с тобой любовью прямо сейчас. — И, не давая Келли времени возразить, он подхватил ее на руки — легко, словно она была невесомой, — и понес через весь коридор в свою часть дома в западном крыле.
Келли несколько раз проходила мимо, но никогда не заходила внутрь. Обстановка оказалась очень простой, почти спартанской: пол выложен паркетом из кедра, а на белых стенах три массивных античных барельефа — копии найденных при раскопках. Но Марко не задержался здесь, а сразу прошел в спальню.
Эта комната была тоже очень простой, с огромной низкой кроватью, застеленной темно-синим покрывалом ручной работы. Рядом — плетеный столик с лампой и стопкой книг. А у окна — плетеный стул и еще один такой же столик, заваленный книгами. Стену над кроватью украшала мозаика — копия найденной в античном храме. Келли удивленно уставилась на эту картину.
— Что они делают? — прошептала она.
— А ты не видишь?
— Ну… да, — согласилась она. — Но это же физически невозможно. Если только они оба…
— Мы ведь всегда можем попробовать, — усмехнулся Марко и поставил Келли на пол, крепко держа в объятиях.
Она решительно замотала головой.
— Кто-нибудь из нас сломает спину. Это просто воображение художника.
— Не порти удовольствия, — прошептал он, наклоняясь к ней.
Их губы встретились. Тела их так гармонично подходили друг к другу, что каждый раз, когда они занимались любовью, было лучше и лучше. Иногда это был порыв, страстный, безумный, а порой вот так, как сейчас, — любовь была наполнена нежностью, теплом, удивительно долгими поцелуями и ласками. Они знали, как доставить друг другу удовольствие, забывая в эти минуты обо всем на свете. Они были одни в своем собственном чувственном мире.
Усталые и невероятно счастливые, они лежали в объятиях друг друга, когда Марко удовлетворенно вздохнул и прошептал:
— Ммм… я и забыл, как сладко ты пахнешь. Келли довольно засмеялась.
— Наверное, пора подниматься, — с неохотой начала она.
Марко покачал головой и притянул ее к себе.
— К чему такая спешка? Я мог бы оставаться здесь весь день.
И она тоже. Она могла бы остаться здесь навсегда. Но это невозможно, вновь напомнил мерзкий внутренний голос. Карлос уже почти выздоровел, и ее контракт подходит к концу. А Марко… Марко женится на Пенелопе.
Келли стоило немалых усилий воли высвободиться из его объятий и подняться с кровати. Она медленно подошла к огромному окну, распахнутому на балкон, с видом на море. Очень неприятно было думать, что всего лишь через пару недель она вернется в Англию, где уже будет царить серая унылая осень. Она больше не увидит этого чистого ярко-голубого неба, бесконечного солнечного света, не услышит мягкого шепота волн…
На глаза Келли навернулись непрошеные слезы. Она попыталась смахнуть их, но одна слезинка соскользнула с ресниц и медленно покатилась по щеке.
Марко выбрался из постели и подошел к Келли.
— Ты плачешь? — он нежно обнял ее. — Почему?
— Я… — Участие в его голосе совсем доконало ее. — Я подумала, как буду скучать по всему этому, когда уеду. По морю, солнцу…
— Тогда не уезжай, — предложил он, обнимая Келли еще крепче. — Оставайся здесь.
— Не могу. — Она печально покачала головой. — Мой контракт уже почти закончился. Карлосу я больше не нужна…
— Ты нужна мне…
Келли подняла на него глаза и грустно улыбнулась.
— Нет. — Ее голос едва заметно дрожал. — Мы прекрасно провели время, но мы ведь оба знали, что это ненадолго.
Марко тихонько рассмеялся.
— Ты противная лгунишка, — поддразнил он ее. — Думаешь, я не знаю, что ты любишь меня.
У Келли от удивления перехватило дыхание.
— Я… никогда не говорила, что…
— А тебе и не надо было, — прошептал он, нежно целуя кончик ее носа. — Твои глаза и твое тело говорят мне, когда мы занимаемся любовью.
— Этого не должно было случиться… — Келли, тихонько всхлипнув, уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая знакомый мускусный аромат его кожи. Да, она любит его так сильно, что не могла отказаться от секса с ним даже сейчас, когда пришла пора прощаться. И вот это счастье стало прощальным подарком.
Марко приподнял ее подбородок, заставляя взглянуть себе в глаза.
— Неужели ты думаешь, что я смогу расстаться с тобой?
Она отвечала на его поцелуй, позабыв о голосе разума. Казалось, реальность слишком хороша, чтобы в нее поверить, и даже слабый порыв ветра мог унести прочь эту удивительную сказку. Марко любит ее, любит. Вот это и есть счастье, которое должно длиться вечно…
Громкий стук в дверь заставил их обоих застыть на месте.
— Черт! — Келли показалось, что Марко не собирается обращать внимание на этот стук, но тот, кто стучал, похоже, не собирался уходить. Марко неохотно отпустил ее. — Не уходи. Я вернусь через минуту. — Он схватил синий шелковый халат, висевший за дверью, и пошел в гостиную, на ходу завязывая пояс.
Келли вдруг почувствовала себя ужасно виноватой. Она торопливо натянула одежду и спряталась в ванной. Сердце ушло в пятки от страха. А вдруг Пенелопе сказали о том, что происходит? Вдруг она вернулась, чтобы застать их здесь. Воспаленный ум Келли никак не мог придумать уважительной причины, по которой она находилась бы в комнате Марко. Только одевшись, она почувствовала себя немного лучше.
Приоткрыв дверь ванной, она осторожно заглянула в спальню. Марко стоял на пороге, бледный и взволнованный.
— Что случилось? — Келли снова начала волноваться.
— Папа… Ему стало хуже. — Марко скинул халат и схватил рубашку. — Они уже вызвали «скорую помощь».
Келли в ужасе смотрела на него.
— О Боже! У него снова случился удар?
Марко мрачно кивнул.
— Похоже на то. Он в кабинете.
— Я иду туда.
Сейчас не имело смысла беспокоиться, что кто-то увидит ее выходящей из комнаты Марко. Келли бежала к лестнице со всех ног. Несколько слуг с траурными лицами стояли у кабинета, но расступились при ее появлении.
Карлос лежал на полу. Его лицо было таким серым, что на мгновение Келли показалось, что он умер, но потом она услышала легкий вздох, перешедший в хрип. Она опустилась на колени, пощупала пульс. Келли ничего не могла для него сделать, кроме как устроить его поудобнее.
— Помогите перевернуть его и дайте пару диванных подушек.
