— Сколько мы с тобой знакомы, Дэн?
Агент БРТ явно чувствовал себя неловко.
— Не знаю. Лет десять?
— Двенадцать. И впервые за эти годы ты пытаешься навешать мне лапшу на уши.
— Это нечестно! — рявкнул Гарднер, потемнев лицом. — Мы сегодня приехали сюда из вежливости…
— Да брось, Дэн! Ты не хуже меня знаешь, что на самом деле произошло. Ты же наверняка не веришь, что это чистое совпадение, что Ирвинг исчез на следующее же утро после того, как нелицеприятно отозвался о серийном убийце по телевизору?
— Пока не будет доказательств, я не стану торопиться с выводами!
— А что, если исчезнет еще кто-то задействованный в расследовании? — За все годы знакомства я никогда не видел Тома таким рассерженным. — Черт возьми, Дэн! Вчера один человек уже пострадал, быть может, серьезно, а теперь это! Я несу ответственность за людей, которые со мной работают! И если кому- нибудь из них грозит опасность, я хочу об этом знать!
Гарднер промолчал и выразительно глянул на меня.
— Я буду в зале для аутопсии, — направился я к дверям.
— Нет, Дэвид, у тебя не меньше прав находиться тут, чем у меня! — заявил Том.
— Том… — заикнулся было Гарднер.
— Я попросил его помочь, Дэн. И коль уж он делит с нами риски, то имеет полное право знать, во что вляпался, — отрезал Том, скрестив руки на груди. — К тому же я все равно передам ему все, что ты скажешь, так что с тем же успехом он может попросту послушать тебя сам.
Они буравили друг друга взглядами. Гарднер не производил впечатление человека, которого можно легко застращать, но я знал, что и Том не отступит. Я покосился на Джейкобсен и заметил, что ей так же неловко, как мне. Потом она поняла, что я на нее смотрю, и моментально стерла с лица все намеки на эмоции.
Гарднер вздохнул, сдаваясь.
— Господи, Том… Ладно, возможно, связь и существует. Но все не так просто. Некоторые студенты Алекса жаловались на его поведение. Точнее, студентки. В университете закрывали на это глаза, потому что он известный профессор, которого охотно примет на работу кто угодно. Затем одна студентка обвинила его в сексуальных домогательствах, и плотину прорвало. В дело вмешалась полиция, и дело шло к тому, что университет скорее откажется oт его услуг, чем рискнет нарваться на судебные иски.
Я подумал о том, как откровенно заигрывал Ирвингс Саммер и даже с Джейкобсен, несмотря на то что публично ее унизил. И меня нисколько не удивило, что они не единственные. Судя по всему, далеко не все поддавались его чарам.
— Значит, ты считаешь, что он мог просто сбежать? — недоверчиво спросил Том.
— Как я сказал, мы рассматриваем все возможные варианты. Но над Ирвингом висит не только обвинение в домогательстве. Налоговое управление тоже село ему на хвост за невыплаченные налоги с продажи книг и гонораров за эти его телеинтервью. Ему грозил штраф более чем в миллион долларов, а возможно, и тюремное заключение. Короче, ему при любом раскладе грозил финансовый и профессиональный крах. И нынешняя ситуация могла ему показаться идеальным шансом избежать и того и другого.
Том, нахмурившись, пожевал губу.
— Пусть даже и так. Но убивать свою собаку?
— Люди и не на такое идут ради куда меньшего. И, как тебе хорошо известно, мы обнаружили четкие отпечатки на металлической палке, которой убили собаку.
Когда их прогнали через базу данных, они совпали с отпечатками мелкого воришки Ноя Харпера. Он закоренелый преступник, имеющий на счету множество отсидок за угон машин и кражи со взломом.
— Если у тебя есть подозреваемый, то почему у тебя не больно-то счастливый вид? — поинтересовался Том.
— Потому что, во-первых, все прошлые преступления Харпера относятся к категории мелких. А во- вторых, он почти семь месяцев числится пропавшим без вести. Он не пришел на положенную встречу со своим офицером по надзору, и с тех пор его никто не видел. Все его барахло осталось на квартире, а арендная плата выплачена до конца месяца.
— Он афроамериканец? — спросил я. — Лет пятидесяти — шестидесяти, хромой?
Было трудно не порадоваться изумлению Гарднера.
— Откуда вы знаете?
— Потому что, полагаю, он лежит в зале для аутопсии дальше по коридору.
Я наблюдал, как осознание услышанного добавляет морщин на его и без того морщинистой физиономии.
— Я стал туго соображать, — с отвращением к самому себе пробурчал он.
Джейкобсен растерянно переводила взгляд с одного на другого.
— Вы имеете в виду тело, найденное в могиле Уиллиса Декстера? Это Ной Харпер?
— По времени совпадает, — сказал Гарднер. — Только если Харпер мертв, как его отпечатки оказались на орудии, которым убили собаку Ирвинга?
— Возможно, таким же способом, как отпечатки Уиллиса Декстера оказались в коттедже, — предположил Том.
Некоторое время мы молча осмысливали это предположение. Всегда оставалась вероятность, что Уиллис Декстер все же вовсе и не симулировал собственную смерть, что убийца попросту использовал и его тело, и его отпечатки. Но в данном случае это исключалось.
— У найденного в гробу Уиллиса Декстера тела обе руки на месте? — спросила Джейкобсен.
— Да, — ответил я. — И пальцы тоже все.
— Может быть, кто-то просто сохранил кассету и металлическую палку с отпечатками Декстера и Харпера? — предположил Том.
— Кассету — возможно. На отпечатке Декстера имеются следы минеральных масел, обычно использующихся в большинстве детских смазочных средств. Узнать, как давно нанесен отпечаток, нельзя, — ответил Гарднер. — Но вот отпечатки Харпера оставлены на окровавленной палке. Им всего несколько часов.
— Значит, труп в гробу не может быть Ноем Харпером, — заявила Джейкобсен. — Это попросту невозможно.
Все промолчали. Логика подсказывала, что она права, если отпечатки на палке действительно оставлены нынче утром. Но, судя по лицам присутствующих, никто не был ни в чем уверен.
Том снял очки и принялся протирать стекла. Без них он выглядел более усталым и почему-то уязвимым.
— Можешь заодно им рассказать, что ты еще обнаружил, Дэвид.
Гарднер с Джейкобсен молча слушали мой рассказ о том, как была найдена оболочка кокона и наяда стрекозы в гробу, о целой подъязычной кости и розовых зубах эксгумированного тела.
— Значит, все указывает на то, что Терри Лумис и этот, в гробу, кем бы он ни был, убиты одинаковым способом, — сказал Гарднер, когда я закончил. Он повернулся к Тому. — И ты считаешь, что эти розовые зубы могут быть результатом удушения?
— Этот вариант более вероятен, чем утопление, — спокойно подтвердил Том, а я постарался проглотить улыбку. Он не упомянул о том, как Гарднер уел меня тогда в коттедже, но явно не забыл об этом. — В этом вообще не было бы никаких сомнений, если бы не большое количество крови и раны на теле Лумиса.
Гарднер потер затылок.
— Пятна крови на полу коттеджа выглядят подлинными. Но узнать точно, Лумиса ли это кровь, мы не можем, пока не получим результатов анализа ДНК.
— На это уйдут недели, — заметил Том.
— А то я не знаю. В такие моменты я начинаю жалеть, что мы не делаем, как прежде, определение группы крови. По крайней мере мы бы уже знали, совпадает ли группа с группой Лумиса. А все этот ваш
