была влюблена, просил у нее прощения за то, что прикоснулся к ней. Это было унизительно, и Эбби не хотела, чтобы ее унизили еще раз.
— Я тоже прошу меня простить за это, — выдавила она, пытаясь освободиться от его хватки.
— Я не хотел этого.
— Я тоже, — бросила Эбби.
Подняв глаза, полные страдания, женщина встретила пристальный взгляд Таннера.
— Нам не следует больше говорить об этом, — шепотом заключила она.
— Вы ошибаетесь. А что, если вы… забеременели?
Эбби не ожидала, что Таннер заговорит об этом, и ей стало еще хуже.
— Я… что? — переспросила она, будто не понимая, о чем идет речь. Правда, она боялась, что понимает это слишком хорошо. Если по приезде в Чикаго выяснится, что она в положении, как он объяснит это ее дедушке? Получит ли он вообще деньги, если станет ясно, что она беременна?
Таннер нахмурился:
— Конечно, всю ответственность я возьму на себя. Я никогда не допущу…
В отчаянии Эбби вырвалась и вскочила на ноги.
— Вы… подите к черту, Таннер Макнайт! — выкрикнула она. — Отправляйтесь к дьяволу!
— Черт возьми! Эбби! Я ведь пытаюсь извиниться, — молодой человек поднялся. — Я не хотел… соблазнять вас.
— Неужели?! — Он давал ей возможность переложить всю ответственность на него. Любая женщина с радостью согласилась бы на это, нежели призналась в собственном падении.
Таннер стоял неподвижно в неясном свете костра. Огонь окрашивал всю левую половину его тела в красные и золотые тона. Правая половина оставалась в темноте. В эту минуту он казался выше и … опаснее, чем обычно.
— Сначала я не знал, что вы та девочка, которую я разыскиваю. Вы… вы мне очень понравились. Если мое поведение ввело вас в заблуждение, что ж… прошу прощения. Но как только я понял, кто вы… я стал держаться от вас подальше. По крайней мере я пытался это делать.
Эбби задрала подбородок и постаралась успокоиться. Она понравилась ему еще до того, как он понял, что разыскивает именно ее. Правда ли это? Может ли она верить ему?
— Если это так, — начала Эбби, тщательно подбирая слова, — почему вы не можете вести себя, как раньше, до того, как узнали мое настоящее имя?
Таннер смутился.
— Вы внучка Вилларда Хогана, — ответил он, будто эта фраза объясняла все.
— Для меня это ничего не значит.
— Это значит очень многое, Эбби. И будет значить еще больше, когда вы с ним увидитесь.
— Надеюсь, он не станет вмешиваться в мою жизнь, — парировала мисс Блисс. — Как мой отец или вы.
Таннер кивнул головой и сделал шаг в ее сторону.
— Если бы я мог уговорить вас поехать со мной по доброй воле, то не стал бы похищать вас.
Смеркалось. Земля окутывалась сумеречным светом, мягким и прохладным. Эбби пристально смотрела на Таннера. Он подошел к ней так близко, что она могла дотронуться до него. Когда он заговорил с нею прямо и правдиво, ей показалось, что отношения между ними могут наладиться. Если он позволит им наладиться.
— Таннер, — выдохнула Эбби.
Вместо ответа он сомкнул брови на переносице.
— Не надо, Эбби, нам обоим будет только хуже. Вы даже не понимаете, как ваша жизнь в Чикаго будет отличаться от той, какую вы привыкли вести.
— Я не хочу жить в Чикаго.
— Кроме того, вы совсем не знаете меня.
Эбби сжала губы. Ах, когда же она успела растерять остатки понятий о нравственности, внушаемых ей с детства!
— Нет, я знаю, что вы за человек. Вы спасли мне жизнь, причем — дважды.
Макнайт издал странный, неприятный смешок:
— Эбби, я защищал свои деньги. Ничего больше.
— И даже в первый раз? Когда мы с Карлом оказались у гнезда гремучих змей?
Он отвел взгляд.
— Я хотел выглядеть героем в глазах привлекательной женщины, не более того. Но и не менее.
Он все время избегал прямого ответа, и это сердило Эбби.
— Почему вы так себя ведете? — гневно спросила она.
Таннер выругался.
— Послушайте, Эбби, вы пытаетесь сделать из меня героя. Но я вовсе не герой. Я охотник за удачей. Я выслеживаю людей за деньги. В отличие от вас я не образован и никогда не читал ни мифов, ни классики.
— Но ведь вы знаете про Венеру, — Эбби не желала, чтобы слова Таннера оказались правдой.
— Эту историю я услышал в школе, которую посещал всего два года. Я всегда упоминаю это имя при женщинах. Здорово срабатывает. — На лице Эбби отразилось разочарование. Таннер продолжал: — Моя мать была проституткой, Эбби. Шлюхой. Пока я рос, в ее кровати перебывало множество мужчин. Когда мне было четырнадцать лет, один из них убил мою маму. А я убил его. Других мне тоже приходилось убивать. — Таннер ухмыльнулся. Эта холодная ухмылка была незнакома Эбби. — Ваш отец не ошибался в отношении меня. Вам следовало прислушаться к его словам.
Таннер протянул руку и пальцем приподнял лицо Эбби за подбородок. Эбби вспыхнула. Усмешка ее растаяла, и ей показалось, что она читает сожаление в его глазах. Он не хотел, чтобы она боялась его, но он ее отпугивал. Эбби поняла, что он боится самого себя и не уверен в своих чувствах. Не думая о последствиях, она сделала шаг вперед и прижалась к возлюбленному. Обняв Таннера обеими руками, она посмотрела прямо в его встревоженные глаза. Некоторое время он стоял, не двигаясь. Эбби прижалась к нему еще теснее, и Таннер погладил ее по щеке. Потом, застонав, он сильно сжал ее в своих объятиях. Их губы сомкнулись в горячем, долгом, опьяняющем поцелуе; страсть и жалость захлестнули Эбби. Это было упоительно! Таннер завладел ее ртом, его язык кружил по небу, властно заявляя о праве мужчины на нее. Но Эбби хотелось большего. Она прибегла к испытанному женскому средству — слабости. Она провоцировала его, раззадоривала, гладила его волосы, накручивая темные пряди на свои пальцы. Когда Эбби прильнула к нему всем телом, то даже сквозь плотную ткань юбки почувствовала, что он требовательно стучится к ней.
Они отстранились друг от друга, чтобы отдышаться. Эбби знала, что победила. Она испытала упоительное чувство власти, самое прекрасное в мире чувство, которое дает женщине возможность осознавать себя женщиной.
Но победа ее была недолгой. Когда она вновь заглянула в глаза Таннера, то поняла, что молодой человек из царства иллюзий вернулся в грубую реальность.
— Сукин сын! — Макнайт отшатнулся от Эбби. — Женщина! Никогда больше не делай этого, поняла меня?! Никогда!
Эбби покачала головой, она была так близка к цели.
— Я хочу тебя, Таннер Макнайт. А ты хочешь меня.
Таннер осторожно обошел ее. Это могло бы вызвать улыбку, если бы не было так печально.
— Забудь об этом, Эбби. Ты и я… — он оборвал фразу. — Боже! Каким я был ослом!
Эбби скрестила руки на груди. Она не хотела отступать. Таннер может относиться к ней так же бережно и заботливо, как она готова относиться к нему. Сердце ее билось, как птица в клетке. Эбби прерывисто вздохнула:
— Дело в том, что я люблю тебя. — Ночь опустилась на землю. Темнота окутала все вокруг. Похолодало. Молчание затянулось, и Эбби стало зябко.
— Вы не любите меня, — ровным, безжизненным голосом ответил Таннер: — Вы испытываете ко мне страсть. Желание. Но ни первое, ни второе не имеет ничего общего с любовью. — Таннер повернулся к
