Ватанабэ…
– Читаешь? – удивилась мама. – Что за книга?
Димка впервые взглянул на название.
– «Норвежский лес».
– И тебе нравится? – Мама удивилась еще сильнее.
– Этот Ватанабэ занятный парень, – пожал плечами Димка. – Я возьму почитать?
– Забирай. На редкость нудный роман, я первую главу и ту с трудом осилила, – сконфузилась мама. – Не самая лучшая книга Мураками.
– А мне нравится…
Так Димка прочитал свой первый роман и сам удивился – как это легко и приятно у него вышло. А когда принес зачитанный томик Мише, тот лишь придирчиво взглянул на него и спросил:
– Мураками? – а затем, растягивая слова, как резину, высказался: – Нет, не стану читать. Не люблю новомодных авторов. Их раскручивают, как волчки, но как только перестают запускать механизм – они сразу валятся вниз.
Димка очень расстроился и подумал уже обидеться на друга.
– Как знаешь, говорю лишь, что мне книга понравилась.
Миша еще раз внимательно взглянул на маленький томик, потом еще более внимательно на друга и спросил:
– А о чем там?
– Ну, не знаю, – задумался Димка. – Там один парень рассказывает о том, как это сложно – просто жить. Скажешь – ничего особенного? А я оторваться не мог…
Тогда Миша задумался, а потом подошел к книжным полкам. Он долго перебирал корешки, затем выхватил один из них.
– Держи! Не пожалеешь!
Димка взял книгу. Она была не такая толстая, как те романы, что баррикадами воздвигал вокруг себя Миша. Легонькая, тонкая. Он прочитал название: «Над пропастью во ржи».
– Это ужасы?
– Читай, узнаешь, – засмеялся Миша. – Должно понравиться.
Так Дима прочитал свой второй роман. И не пожалел.
Попытка же подсунуть книгу брату потерпела поражение.
– Про что там? – уныло спросил Никита.
– Ну, там один мальчишка – Холден Колфилд… – будто оправдываясь, начал рассказывать Димка.
Почему-то он всегда чувствовал себя немного неловко рядом с Никитой. И если бы не рекомендация Миши, никогда бы не посмел что-то предлагать брату.
– И что с этим парнем такого? – Никита, как карты, перекидывал страницы книги. – Он маг, вампир или «иной»?
– Да нет, обычный. – Димка даже покраснел.
Тогда Никита отмахнулся и пошел заниматься каким-то важным делом. Надо сказать, Димке всегда казалось: чем бы ни занимался брат – все у него выходило очень важно, значительно. Как будто, даже ковыряясь в зубах, Никита решал мировые проблемы.
– Димон, как думаешь, надо пионерскую организацию восстановить? – спросил он как-то, аккуратно подстригая ногти.
– Не знаю, не думал об этом, – честно признался Димка. – Нужно, наверное. А может, ну ее?
Никита тщательно достриг ноготь на мизинце и с укоризной посмотрел на брата.
– А о чем ты вообще думаешь?..
Вопрос поставил Димку в тупик. И правда – он не мог припомнить ничего существенного из своих размышлений. Иногда Димка всерьез раздумывал, как отличить правый носок от левого. Или сколько листьев падает в день с осеннего клена. А однажды на полном серьезе спросил Никиту:
– Слушай, а ты ночью переворачиваешь подушку?
– Зачем? – Никита нахмурил лоб.
– Ну, от щеки подушка становится теплой, тогда я переворачиваю ее другой стороной и снова ложусь – так прохладно и приятно сразу.
Никита посмотрел на брата, как на ребенка, сосущего палец ноги – с нескрываемым удивлением – и как это у него выходит, быть таким непосредственным? Но ничего не ответил.
Вот такие простецкие вещи интересовали порой Димку.
Сейчас, догоняя идущую впереди Сашу, он сбивчиво размышлял – о чем же с ней можно поговорить? Чем заинтересовать? Никита тут нашелся бы сразу. Да ему и говорить ничего не надо – девчонки сами смотрели ему в рот. Кажется, если Никита просто встанет и откроет рот, то тут же соберется с десяток девчонок, чтобы туда заглянуть. Как-то все у него здорово получалось: и на гитаре запросто играл. «Уматурман», «Сплин», «Високосный год» или «Трофима»? Пожалуйста! Не то что девчонки, даже их мамы заслушивались. Да и в спортзале Никита с легкостью тягал гири, как будто это были елочные шары. Даже учеба давалась ему легко. Димка же не увлекался ни музыкой, ни спортом, учился слабо, а самым несносным вопросом считал дежурную фразу: «Какое у тебя хобби?»
Никакого хоть мало-мальски пристойного хобби у него не было. Миша как-то пытался приобщить друга к рисованию и даже брал в поездки с Павлом Львовичем на «Божьей коровке», но художество казалось Димке чем-то вроде списывания у природы. Подглядел и перерисовал. Только зачем? Когда натуру все равно не переплюнешь. Таким образом, ценителем искусства он тоже не стал. Любое собирательство – от бабочек до баночек, казалось ему захламлением дома бесполезными вещами. От компьютерных игр кололо глаза и развивалась зевота. Пожалуй, единственное, что ему действительно нравилось, – это просто жить. И тут на редкость сложно было найти компанию по интересам. Обычную повседневную рутину принято ругать. Так что и поговорить-то Димке о жизни, по сути, было не с кем. Даже с Мишей они все больше молчали.
Отсутствие хобби и стоящих интересов сильно осложняло Димке общение с девушками – возможность произвести на них впечатление казалась минимальной. К тому же робость не позволяла болтать о каких- нибудь ничтожных глупостях:
«Тебе идет новая прическа».
«Спасибо!»
«Погуляем?»
«Возможно…»
Завести такой разговор мог кто угодно – даже самый последний идиот без хобби – только не Димка.
Как-то раз, вдохновленный двумя прочитанными книгами, он решил было вступить в интеллектуальную беседу с хорошенькой одноклассницей и ляпнул что-то про Сэлинджера.
– Селин жирный? – негодующе воззрилась на него одноклассница.
И Димке пришлось долго объяснять, что он никоим образом не хотел обидеть великого актера, прославляющего нелегкий труд отечественных милиционеров. Пока шла эта глубокомысленная беседа, Димка вовсе перехотел сближаться с этой девчонкой.
Так он и дожил до шестнадцати лет, не встречаясь ни с одной девушкой. Однажды Никита решил было поспособствовать этому процессу и привел брата в компанию, где девчонки роились, как осы в улье. Так и впивались взглядами в парней. В обществе брата Димка словно попадал в ореол его обаяния: как земля, залитая солнечным светом, рядом с Никитой он будто бы смотрелся ярче и краше.
– Ты брат Никиты? – спросила какая-то девчонка, игриво сдувая лакированную челку со лба.
– Да.
– А ты милый…
Эта девчонка была очень модной и, наверное, считала себя немыслимо красивой. Но Димка ровным счетом ничего не понимал в этой моде. От яркой бижутерии у него рябило в глазах, а кукольная стильная прическа вызывала ощущение, будто ты находишься в магазине игрушек. Боевая раскраска глаз делала модницу похожей на рыбу – Димка видел когда-то целые косяки таких рыбешек в программе «Живой мир». Надо сказать, на дне океана, среди кораллов, они смотрелись очень забавно. Но увидеть такую лупоглазую
