своими железными кулаками…
– Джинни, с тобой все в порядке? – просунула голову в ванную Энн.
– Ох, мама! – Джинни вздрогнула. – Ты меня напугала! Я совершено забыла, что ты здесь.
Энн тяжело вздохнула: какая черная неблагодарность! Она до утра проворочалась на диванчике, слишком взволнованная случившимся с дочерью, чтобы уснуть. А на рассвете приняла решение во всем ей покаяться.
– Я приготовила тосты и кофе, – сказала она. – Садись, позавтракай со мной. Нам нужно поговорить.
– У меня пропал аппетит, – простонала Джинни. – Может, отложим этот разговор?
– Нет, больше откладывать нельзя, – твердо произнесла Энн и пошла в кухню.
Джинни не стала есть, но налила себе в бокал холодного апельсинового сока.
– Я не ослышалась вчера ночью, – спросила у нее Энн, – Сол действительно сделал тебе предложение?
– Нет, ты не ослышалась, – вяло подтвердила Джинни. – Но я все равно ему не верю. Он коварный обманщик.
– Почему ты так считаешь?
– Я вижу его насквозь!
– А если он говорил серьезно? – не унималась Энн. – Ты примешь его предложение?
– Я ему не верю! – уныло повторила Джинни.
– Но ты ведь любишь его! – стояла на своем мать.
– Да, люблю! – взорвалась дочь. – И совершенно напрасно! Из-за этого я и хочу улететь в Калифорнию! Мне лучше быть от него подальше. Ты не представляешь, как он со мной обошелся! – жалобно добавила она.
– Я не знаю подробностей, – задумчиво произнесла Энн, – но могу предположить, что он обошелся с тобой так же, как хотел когда-то обойтись со мной. Однако мне показалось, что он заметил существенную разницу между нами. Видишь ли, моя дорогая, у Сола Ланкастера имеются серьезные основания быть осторожным и подозрительным.
– О чем ты говоришь, мама? – Джинни так и вспыхнула. – У него нет никаких оснований считать меня проституткой!
– Мне трудно подобрать подходящие слова, чтобы все объяснить тебе, но я попытаюсь. Только помни, я говорю все это, чтобы ты иначе взглянула на поведение Сола. Мне думается, ты можешь быть счастлива с ним, Джинни. И поэтому я хочу предостеречь тебя от поспешных выводов.
– Нельзя ли говорить яснее?
– Хорошо, постараюсь. – Помнишь, однажды я упомянула некого Билла Таггарта?
– Да, ты сказала, что он совершил самоубийство и что Сол винит в этом тебя. Но ведь на самом деле ты не виновата!
– Боюсь, что это не совсем так, Джинни. Я не рассказала тебе всей правды…
– Я тебя внимательно слушаю, мама!
– Между Биллом и мной был роман. И вот однажды нас застали врасплох в неприглядной ситуации… Я запаниковала и заявила, что Билл напал на меня…
– Как, ты изменяла папе? – нахмурилась Джинни. Супружеская неверность матери казалась ей гораздо более серьезным преступлением, чем оговор незнакомого ей мужчины, пусть тот в отчаянии и наложил на себя руки!
– Да, это так. Я любила твоего отца, Джинни, но порой мне не хватало острых ощущений. Я была рабой своих низменных страстей.
Джинни обожгла ее презрительным взглядом.
– Ты причинила боль папе и довела Таггарта до самоубийства? И все это угоду своим низменным желаниям? Понимаю! Сол все знал о тебе!
– Тогда он ничего не знал. Одна лишь Элис Ланкастер могла кое о чем догадываться, поскольку дружила с женой Билла, как я тебе уже говорила… – Энн пронзительно захотелось закурить, но сигарет под рукой не было, и она сделала глоток крепчайшего черного кофе. – Спустя несколько лет после того, как Билла не стало, – с дрожью в голосе продолжала она, – Сол застал меня с другим мужчиной. – Она перешла на шепот, заметив во взгляде дочери новую волну презрения. – Произошло это во время новогодней вечеринки. Несколько позже в тот же вечер я случайно увидела, как Сол разговаривал с твоим отцом, и совершенно обезумела. Я налетела на Сола и пригрозила, что обвиню его в изнасиловании меня, если он не будет молчать о том, что видел…
– Продолжай, – сказала дочь.
– Конечно, я блефовала! – воскликнула Энн. – Я никогда бы этого не сделала. Но бедный юноша так испугался, что поверил мне. Он тогда был совсем неопытным, только что закончил школу…
– Так вот почему он ненавидит тебя! – прошептала Джинни. – Твой роман с его отцом не единственная причина…
– Мы с Дэвидом навсегда расстались, – поспешно сказала Энн.
Но Джинни уже не слушала мать, охваченная горькими мыслями. Ей стало ясно, почему Сол готов был поверить чему угодно, а уж после того как Джеми подтвердил его подозрения!.. Тяжело вздохнув, она нахмурилась, мысленно отметив, что Сол все равно обязан был почувствовать разницу между ней и ее
