Красный Бубен

малых форм. Его объявляют, Юра поднимается с кресла, целует руку Ирине, которая сидит рядом в вечернем платье и бриллиантовом колье на шее, и, под бурные аплодисменты, по ковровой дорожке направляется к сцене. Он подходит к микрофону, постукивает по нему ногтем. Раз… Раз… Проба… Господа, я счастлив, что вы по достоинству смогли оценить мой скромный вклад в сокровищницу мирового искусства! Но я счастлив не только за себя, но и за то, что эта премия достанется нашей великой Родине! Я также хочу поблагодарить мою жену Ирину, которая вдохновляла и продолжает вдохновлять меня резать по дереву… Напоследок я хочу подарить уважаемому Нобелевскому Комитету вот эту скромную вещицу. Он вынимает из кармана кинетическую скульптуру «Мужик и медведь долбят по пеньку молотками» и подносит ее королю Норвегии. Король Норвегии обнимает Мешалкина и говорит: Если захотите поработать у нас в стране, двери лучших мастерских и музеев Норвегии всегда широко распахнуты перед вами. Для нас это будет большая честь… Для меня, Ваше Величество, – отвечает Мешалкин, – это тоже большая честь, но работается мне лучше всего в России. Воздух Родины помогает мне, как Родену, понять, что именно лишнее нужно отсечь, чтобы получилось произведение искусства…

Абатуров увидел себя молодым. Он вернулся с войны и стал начальником Уголовного розыска. Он ходит в длинном кожаном плаще с орденом Красного знамени и говорит: Вор должен сидеть в тюрьме! Раздается телефонный звонок. Абатуров хватает черную трубку. Начальник УгРо Абатуров на проводе! На другом конце говорят с кавказским акцентом: Таварыщ Абатуров. С вамы гаварыт таварыщ Сталин. Как дэла, таварыщ?.. – Спасибо, товарищ Сталин! Хорошо. Ловим воров и бандитов… – Вот аб этом, таварыщ Абатуров, я и хатэл с вамы пагаварыть. Мы с таварыщамы падумалы и рэшили, зачэм такой спэциалист ловыт бандытов в одном Тамбовэ? Пусть он лучше ловыт бандытов па всэму СССР. Мы пастанавилы назначить вас, таварыщ Абатуров, наркомом Угрозыска и наградыть вас званием Гэроя Советского Саюза… Абатуров вскакивает со стула и вытягивается в струнку: Служу Советскому Союзу, товарищ Сталин!.. Товарищ Сталин, а ничего, что я церковь в деревне построил?.. – Хорошо, что пастроыл. Мы на асновэ вашэго начинания включилы в новый пятилэтний план страитэльство церквэй в дэрэвнях. А то людям в дэрэвнях хадыть нэкуда стала. Маладэц, таварыщ Абатуров…

Абатуров тряхнул головой, и видение растворилось. Перед ним снова было темное тамбовское небо с желтой луной, на фоне которой покачивался демон. Дед Семен посмотрел на остальных и понял, что они тоже видели свою мечту. Он понял, что демон не соврал, он может выполнить любое самое сокровенное желание, он знает, что им нужно, и может это дать. Но взамен…

– Очнитесь, православные! – закричал дед неистово. – Очнитесь, ради Всевышнего!

Люди на колокольне вздрагивали и как будто просыпались, трясли головами и терли глаза руками. Не просыпался один Мишка. Он так и стоял, покачиваясь взад-вперед, с широко раскрытыми, но невидящими глазами. Абатуров развернулся и дал ему пощечину. Мишка повалился назад, стукнулся головой о колокол и очнулся.

– Бум-м-м-м! – загудел колокол.

От этого звука демона отбросило на метр назад.

Абатуров посмотрел на свою ладонь. Есть у меня еще в руках сила!.. Но моя ли это сила? Или сила Господа, которую он вложил в мою стариковскую руку, чтобы я вызволил православного христианина?..

— Не верьте ему, люди! Он всё врет! – От его крика демона отбросило еще дальше. Это сильно удивило деда. Что-то поменялось в облике демона. Какая-то, что ли, усталость появилась в нем. Абатуров набрал полную грудь воздуха и заорал. – А-а-а-а-а-а! Па-а-аше-ел-на-а-хе-е- ер! – На этот раз демона не откинуло назад. Он висел на том же месте и смотрел на Абатурова своим особенным взглядом. – Люди! Он искушает нас, как искушали Иисуса Христа в пустыне! И так же, как Иисус, мы должны твердо сказать НЕТ! Посмотрите на него! Он же слабеет от нашей твердости! И если мы продержимся, ему хана!

– Замолчи, болтливый старикашка! – заревел Кохаузен. – Ты – жалкий человечек, проживший жалкую короткую жизнь! Что для тебя значит «подольше продержимся»?! Ты не имеешь понятия о времени! Ты вчера родился и сегодня умрешь, как комар! А я вечен! Я видел, как целые континенты уходят под воду, как вспыхивают и гаснут звезды, как рождаются и гибнут цивилизации!

– Ну, про звезды-то ты загнул! – перебил Скрепкин. – Демоны столько не живут!

– Заткнись! – Глаза Кохаузена засверкали в темноте. – Раз вы так тупы и упрямы и не хотите по- хорошему, я заберу у вас то, что мне нужно силой! Вам конец! И никакой ваш Бог не поможет вам теперь! Где он, ваш Бог?! Нет его тут! А я здесь! И всё мое войско со мной! – Он взмахнул плащом.

Абатуров хотел ответить: Ты, демон тупой, не понимаешь, что Богу не обязательно собирать вокруг себя кучи безмозглых трупов, если он может проявить себя через живых порядочных людей, – но не успел сказать этого, потому что демон взмахнул руками-крыльями, и все вампиры начали подниматься в небо.

Люди растерялись и остолбенели от такого зловещего смертоубийственного шоу. Сотни ходячих трупов взлетали, как воздушные шарики, в темное небо, будто их головы, заместо просроченных мозгов, заполнил летучий газ.

Они поднимались и поднимались, поднимались и поднимались, поднимались и поднимались, поднимались и поднимались, поднимались и поднимались, поднимались и поднимались и поднимались!

И, поравнявшись с колокольней, они приняли горизонтальное положение, головами в сторону людей. Они выставили свои острые длинные клыки и задрожали, готовые в следующую секунду броситься вперед, как японские камикадзе…

3

Максим Чернов что-то почувствовал. Он не мог объяснить что это, но что-то внутри подсказало, что нужно развернуть самолет и лететь в другое место. Вот она, интуиция, про которую говорил полковник Иншаков. Чернов прямо-таки печенкой чувствовал, что нужно срочно лететь вот по такому-то курсу.

Он развернул самолет и полетел курсом внутреннего голоса.

И не он один почувствовал так. Григорий Дроздов, Алик Хайбулин, Петро Сухофрукт и Роман Битлоз – все летчики эскадрильи тоже почувствовали это.

4

Вампиры ринулись к колокольне с разной скоростью. Одни летели очень быстро. Другие немного помедленнее.