Красный Бубен

Мишка начал долбить в дверь сапогом.

– Открывай, бухарин киров! Снова ничего.

Мишка заволновался. Уж очень ему не хотелось тащиться домой…

3

– Ты чего дверь-то запираешь? – Коновалов размотал тряпку и осторожно потрогал голову. На макушке вздулась большая шишка. – Прячешь чего?..

Петька насупился.

– От вас чего спрячешь! Дверь закроешь, а вы – в окно!

– Кто это мы?

– Кто-то!.. Отвали!.. – Петька махнул рукой.

– Ничего себе, ты мне такие слова говоришь! Я получил за просто так табуреткой, а еще и отвали теперь! – Коновалов обиделся.

– Да я тебе если расскажу, ты, один черт, не поверишь! Скажешь, что я вру!

– Ладно, рассказывай…

Петька замолчал. Ему очень хотелось рассказать Коновалову, что с ним произошло, но Мишка наверняка поднимет его на смех. К тому же Углов сам засомневался – а было ли все это на самом деле или, может, ему померещилось? Нет, не померещилось… Я хоть и пью, а ума не пропиваю!.. Петька покумекал и решил рассказать. Завтра Колчанова в деревне не окажется, и это будет лучшее подтверждение моей правоты. А его в деревне, гадом буду, не окажется!.. — Петька был в этом уверен на все сто.

– Хорошо, я тебе расскажу. Но только ты меня не перебивай до конца. Потом свое мнение скажешь! И вопросы потом будешь задавать…

Петька рассказал Коновалову всё, что случилось на картофельном поле.

Мишка молча дослушал до конца и, ясно, не поверил.

– Пиз…ишь! – сказал он.

Вдруг со стороны пруда донесся ужасный пронзительный вой.

Коновалов и Углов переглянулись.

– А не зассышь пойти посмотреть? – спросил Петька тихо.

– А не зассу! – так же тихо ответил Мишка.

– Точно?

– Гадом буду.

4

Они вышли из дома. Было так темно, как бывает по ночам в это время года и еще когда вдобавок луну закрывают тучи. Будто прячешься, как в детстве, в закрытом шкафу и нюхаешь, как пахнет нафталином от бабушкиного жакета.

Петька включил фонарик, и друзья двинулись в сторону картофельного поля. За пояс Углов засунул топор.

– Может, напрасно, – сказал ему на это Коновалов. – А то опять обоссышься неизвестно чего и перетянешь мне в темноте, как табуретом.

– Держись от меня подальше, – посоветовал Петька. – А как тебя в канаву-то занесло?

– Как-как… Я что, помню!.. Сегодня день парадоксов… То я Витьку Пачкина ключом по башке переключил, потом ты меня табуреткой… Теперь моя очередь!.. – он засмеялся. – Цепная реакция!

Углов нахмурился.

– Вот уж, типа, хрен! Я, в отличие от вас, человек с головой, – он постучал по лбу костяшками.

– Вот по ней и получишь!

– Не пи…

Неожиданно в церкви зазвонили колокола. Друзья замерли.

– Чего это среди ночи раззвонились?.. – Коновалов машинально перекрестился.

– Не знаю… Может, пожар?..

– Не… не пожар… Ночь темная, пожар бы видно было…

– Надо выпить, – Петька вытащил из-под телогрейки поллитровку и вынул зубами пробку. – На, – он протянул бутылку Мишке.

Мишка приложился и сделал несколько больших глотков самогона. Пригнул куст черноплодной рябины и откусил гроздь.

– Ты, как лошадь, – Петька принял бутылку. Выпил, понюхал рукав. – Мишка, давай, на хрен, вернемся… Утром сходим, посмотрим…

Мишке тоже не хотелось идти, он ощущал тревогу, но знал, что перестанет себя уважать, если зассыт при Углове.