Я не могу согласиться с тем, что партизаны Смоленщины увлеклись обороной и снизили активность на коммуникациях противника. Они действовали в соответствии с теми задачами, которые были перед ними поставлены, и с обстановкой. Весной 1942 года, то есть в то самое время, когда фронт стабилизировался, советское командование продолжало готовить крупную операцию против основных сил гитлеровской группы армий «Центр», чтобы разгромить ее, а потом закрепиться на рубеже Белый, Дорогобуж, Ельня, Снопоть. Нам было приказано удерживать занятую территорию до начала наступления главных сил Западного фронта. А территория эта превышала четыреста километров в окружности. Ясно, насколько выгодно было для успеха крупной наступательной операции удержать ее.
Радиограммой, полученной 4 мая, штаб Западного фронта указывал мне: «Вы с 4-м воздушнодесантным корпусом и партизанскими отрядами должны удержать занятую территорию во что бы то ни стало. Донесите, что вам нужно для создания всех условий упорной и непреодолимой обороны» [17] . Можно было бы привести ряд документов, подтверждающих, что партизаны перешли к обороне не по своей инициативе, а по приказу высшего командования, выполняя совместно с регулярными войсками приказ Ставки. А без партизан удержать освобожденные районы нам было бы невозможно. При этом оборона рассматривалась не как самоцель, а как временное явление, необходимое для успеха предстоящей наступательной операции.
Великая Отечественная война показала, что создание и удержание партизанских краев - явление закономерное и необходимое. Эти края являлись громадными базами для действий в тылу врага. Там находилось партийное и военное руководство, там создавались склады, госпитали, мастерские, туда прилетали самолеты с «Большой земли». Взять хотя бы Брянский партизанский край. Он служил базой не только для партизан Брянщины и Орловщины, но и для некоторых украинских партизанских формирований. Летом 1942 года партизаны этого края тоже вынуждены были перейти к обороне. Они вели жестокие, кровопролитные бои, отражая попытки врага ликвидировать их базу, и поступали совершенно правильно.
Самый большой по размерам партизанский край был создан на территории Белорусского и Украинского Полесья. Он занимал огромную территорию. В 1944 году, после освобождения Пинска, объезжая этот край, я видел много разнообразных заграждений, в том числе минных полей, окопов, завалов на дорогах. Партизаны рассказывали мне о жестоких оборонительных боях, которые они вели с врагом, неоднократно пытавшимся ликвидировать их базу. Но они отстояли свой партизанский край и спасли от гибели мирных жителей, находившихся на его территории.
Да, в основе тактики партизан лежит подвижность отрядов. Но они должны уметь и упорно обороняться на занятых рубежах, вести бой в окружении, наносить удары для прорыва вражеского кольца.
И неверно, что «увлечение» партизан Смоленщины обороной освобожденных земель привело к снижению их активности на вражеских коммуникациях. После того как наша группа совместно с партизанскими формированиями по приказу командования перешла к обороне, количество диверсий на коммуникациях противника не уменьшилось, а значительно возросло. Мы сами получили возможность выделить для этой цели больше сил, чем выделяли раньше, и от партизан потребовали, чтобы они не только удерживали свои районы, но и усилили активность на коммуникациях, чаще взрывали железнодорожные пути и мосты, устраивали засады, пускали под откос поезда, нападали на штабы и гарнизоны противника.
К 27 марта в частях и соединениях были созданы постоянные диверсионные отряды. В каждом кавалерийском полку в такой отряд входило десять бойцов. Отряды при штабах дивизий имели по двадцать человек. В партизанских формированиях такие отряды были созданы из расчета десять человек на каждую сотню бойцов. Каждая регулярная и партизанская часть получила указание, на каком отрезке вражеских коммуникаций должны действовать ее диверсионные отряды. Борьба стала более организованной и целеустремленной.
Территория, которую мы контролировали в тылу противника, напоминала овал, вытянутый с востока на запад и как бы вписанный в треугольник железных дорог Вязьма - Смоленск, Смоленск - Занозная и Занозная - Вязьма. Этот треугольник и был главным объектом наших диверсий.
На железной дороге Занозная - Вязьма мы занимали и длительное время удерживали крупные станции Угра, Волоста Пятница, Вертехово, Баскаковка. Разрушались железнодорожные пути, стрелки, мосты и другие сооружения, восстановление которых требует много времени. Разрушен был и большой железнодорожный мост через реку Угру. Зима довершила нашу работу, завалив полотно дороги глубоким снегом. В результате железнодорожное сообщение между Занозной и Вязьмой было полностью прервано на четыре месяца - с первых чисел февраля до конца мая. Почти то же наблюдалось и на железной дороге между Занозной и Смоленском, на которой расположены города Ельня, Спас-Деменск и ряд крупных населенных пунктов. На участке от Спас-Деменска до Ельни совершали диверсии партизаны полков имени Лазо и имени 24-й годовщины РККА, подразделения 2-й гвардейской кавалерийской дивизии и, кроме того, небольшие отряды партизан. Этот участок был выведен из строя и не эксплуатировался противником.
На станции Ельня немцы имели паровозы и вагоны, но пользоваться ими не могли, так как станция была изолирована с обеих сторон. До 10 июня партизаны 3-го Глинковского полка удерживали в своих руках районный центр Глинка и полотно железной дороги от станции до Днепра. Мост через Днепр был разрушен, а рельсы на протяжении двадцати километров разобраны. Немцы отказались от попыток пользоваться этой очень важной для них коммуникацией.
Таким образом, две стороны железнодорожного треугольника полностью контролировались нами, а главным образом партизанами. Стоит ли после этого упрекать партизан в ослаблении активности на коммуникациях?
Третья сторона треугольника - железная дорога от Смоленска до Вязьмы - была артерией, которая питала гитлеровские войска, находившиеся в Ржевско-Вяземском выступе. Немцы не жалели ни сил, ни средств, чтобы сберечь ее. Для охраны дороги они оставили крупные гарнизоны, танки, артиллерию, несколько бронепоездов. Дорога больше других подвергалась ударам партизан и регулярных войск с севера и юга. На ней действовали диверсионные отряды 1-й гвардейской кавалерийской дивизии и партизанского соединения «Дедушка». И хотя полностью прервать движение по ней так и не удалось, но часто и на довольно длительные сроки мы выводили ее из строя.
Партизаны и регулярные части действовали не только на железной дороге. Старая Смоленская дорога полностью контролировалась нами на всем протяжении от. Соловьевой переправы на Днепре до села Семлево. Фактически немцы пользоваться ею не могли, и их гарнизон в Вязьме часто вынужден был прибегать к помощи транспортной авиации, доставлявшей боеприпасы и другие грузы. Обратными рейсами самолеты увозили раненых. И это из города, который стоит на железной и шоссейной дорогах! Я уж не говорю о гарнизоне Ельни, находившемся почти в полном окружении партизан. Для него самолеты были единственным средством сообщения. Немецкий генерал Бутлер в статье «Война в России» пишет: «...Войска противника находились в районе Дорогобужа в течение нескольких месяцев, создавая постоянную угрозу тыловым коммуникациям 4-й танковой и 9-й полевой армии, а временами даже нарушая их. Они сковывали крупные силы немцев, спешно снятые с фронта и брошенные сюда». Это еще одно свидетельство того, сколько хлопот доставляли противнику наши действия в его тылу.
Пытаясь дискредитировать партизан в глазах местных жителей, немцы прибегали к провокациям. Они создавали из отщепенцев и предателей диверсионные и полицейские отряды, которые, выдавая себя за партизан, грабили население, отнимали у него одежду и продукты, убивали ни в чем не повинных женщин и стариков. Перед этими лжепартизанами ставились задачи и разведывательного характера.
Один из таких отрядов был организован гитлеровцами в середине марта в селах Щекино и Пронькино, неподалеку от Ярцева. В него вошли старосты, старшины сел и деревень, полицаи. Они нападали на партизан, терроризировали местных жителей. Но вскоре изменники были разоблачены, многие из них уничтожены.
В апреле две банды предателей были разгромлены партизанскими полками имени Лазо и имени 24-й годовщины РККА. При этом партизаны захватили много пленных, в том числе вражеских агентов, направлявшихся для подрывной работы в наши партизанские формирования.
Не дремала и наша разведка. Смелые люди проникали в занятые противником города и деревни, устанавливали связь с подпольщиками и добывали важные сведения. 15 февраля мы получили точные
