Часть 2
XIII
Приказав Шмидту присматривать за Космосом, Белов в тот же день уехал за город. Ему нужно было покопаться в записях Фила, чтобы найти там как можно больше подтверждений своей правоты - после того, что произошло в его кабинете, Саша буквально не находил себе места.
В тоненьком потрепанном блокноте, исписанном невообразимым почерком Фила, записей, относящихся к кино, оказалось не так уж и много. В основном это были наброски каких-то трюковых сцен и малопонятные каскадерские заметки. Как и в ежедневнике, было много цифр и расчетов. Но было в блокнотике и нечто совершенно новое. Фил, оказывается, давно помогал своему бывшему спортинтернату и даже детскому дому в Нижегородской области - тому самому, где прошло его детство.
'Звонил Петровичу. Пацанам из младшей группы нужна форма, обувь. Просил по безналу больше не переводить - разворовывают. Пришлось ездить по магазинам и закупать все самому'.
'Пришло письмо из детдома от тети Нюры. Крышу починили, очень благодарила. Дядя Коля-завхоз закодировался, больше не пьет - что-то не очень верится. В конце намекнула насчет забора. Смешная она. Завтра же переведу еще пару штук'.
'Письмо от тети Нюры. Жалуется на ноги, суставы болят. Надо узнать у врачей и выслать лекарств. Пишет, что в Шахунье живет бабка, которая заговаривает супружеские пары от бесплодия. Зовет нас с Томкой. А что, м. б. попробовать?'
'Ездил на первенство интерната. Петрович все-таки молодец, тренер от Бога! Есть очень интересные, сильные пацаны. Купил победителям призы, а в конце катал самых маленьких на 'мерине'. Радости-то было! Видно, что завидуют мне по-черному. Дурачки! Знали бы, чему завидуют! Возил их и думал - что их ждет, кем они станут?'
На неторопливую расшифровку блокнота ушло два с половиной дня. Странное дело, но при всем при том, что там не было ни слова ни о 'Бессмертных', ни о грандиозном проекте Фила, Белов, прочитав его, еще тверже укрепился в своем решении во что бы то ни стало закончить фильм друга. Он связался с Кордоном, и тот довольно бодро доложил ему, что работа по перекройке сценария идет полным ходом.
В Москву Белов вернулся только после выходных. Не заезжая домой, он направился сразу в офис и первое, что он увидел, войдя к себе в приемную, - это рыдающую на своем столе Людмилу.
- Люда, в чем дело? - растерялся Саша.
Девушка подняла на него мокрое лицо с черными потеками туши и, давясь слезами, произнесла одно только слово:
- Космос...
Белов похолодел. В. одно мгновение в его памяти одна за другой промелькнули картинки: взбешенный Космос, прыгнувший в свой 'Мерс', он же - в гипсовых 'доспехах' после прошлой аварии, приемный покой 'Склифа', озабоченные врачи...
'Почему не сказали?..' - мелькнул в его мозгу растерянный вопрос, и в ту же секунду Саша с облегчением понял: раз ему ничего не сообщили - значит, ничего трагичного не произошло!
- Так что с Космосом? - спросил он.
Обливающаяся слезами Люда попыталась ответить, но вместо этого зарыдала еще сильней. Поняв, что толку от нее все равно не будет, Белов перегнулся через стол и нажал клавишу селектора:
Шмидт! Что там с Космосом? Он жив?
- Жив, конечно, - ответил невозмутимый Шмидт. - Только... Саш, я лучше к тебе сейчас зайду и все расскажу.
- Давай мухой! Да, и прихвати кого-нибудь из женщин - тут с Людмилой плохо...
Девушка продолжала рыдать. Белов беспомощно огляделся и заметил графин с водой. Он плеснул в стакан воды и стал неловко совать его в безвольную руку девушки, приговаривая.
- Людочка, на вот, выпей... Слышь, что говорю?.. Выпей водички, Люд...
К его огромному облегчению, не прошло и пары минут, как в приемную ввалился Шмидт с какой-то дамой в белом халате. Женщина занялась Людой, а Белов со Шмидтом тут же скрылись в кабинете.
Рассказ Шмидта, увы, не содержал ничего нового. Сразу после скандала с Беловым Космос, как случалось не раз, ударился в очередной бурный загул. Человек, приставленный к нему Шмидтом, остановить его, разумеется, не мог. Все, что ему удавалось - это отмазывать слетевшего с катушек Космоса от всевозможных мелких осложнений типа мор-добоя, аварии или наездов чересчур ретивых и несообразительных ментов.
На вторые сутки кутежа бедолага- телохранитель попросил замены. Утихомиривать Космоса отправился сам Шмидт. Он нашел его в каком-то зачуханном кабаке с белым от кокса носом и пьяного в дым. Попытка вразумить гуляку закончилась плачевно - почти невменяемый Космос обозвал Шмидта беловским холуем и залепил ему в ухо. Шмидту пришлось применить силу, он скрутил бузилу и поволок к выходу. Но тут случилось непредвиденное - за Космоса вступились такие же как и он, в драбадан пьяные мужики. Возникла куча мала, и в этой заварушке Шмидт его потерял.
Отыскался Космос только вчера вечером. Его подобрала бригада 'скорой' - полураздетый Кос шлялся по улицам и, пугая прохожих, снимал с редких мартовских снежинок своих старых знакомых - уроженцев седьмого кольца Сатурна.
Сейчас он в психиатричке, оклемывается, - закончил свой рассказ Шмидт. - Саш, надо опять что-то с лечением думать. Может, этой иглоукалывательнице позвонить?
Белов выразительно пожал плечами и задумался. Как еще лечить Космоса, он не знал - вроде бы все возможное уже перепробовали.
После тягостной паузы он спросил:
А почему Людка-то так убивается?
- Так у них же это... роман, - наморщил лоб Шмидт. - Они, правда, его не афишируют, но... Я думал, ты в курсе...
Роман?.. У Коса?! - Саша недоверчиво покачал головой и вдруг вспомнил недавние слова друга о личной жизни. Он сопоставил их с неожиданно бурными слезами Люды и понял: Шмидт, конечно же, прав, так оно и есть.
'Черт побери, почему я-то ничего не замечал?..' - подумал он со смесью смущенья и раздражения.
Ладно, Шмидт, иди, - кивнул Белов. - А насчет Космоса что-нибудь придумаем...
Вместе со Шмидтом он вышел в приемную. Люда уже не плакала - сидела
отрешенная, оцепенелая, целиком погруженная в свои невеселые мысли. Возле нее хлопотала медичка, стол был заставлен пузырьками с лекарствами.
- Люда, ты ступай сейчас домой, отдохни, успокойся... - осторожно коснувшись плеча девушки, предложил Саша. - А с Космосом все будет в порядке... Подыщем врачей, поможем...
Люда подняла на Белова покрасневшие глаза. Они были полны отчаянья и боли. Но кроме этой боли и отчаянья Саша разглядел в них еще одно: Люда ему не верила. Не верила в то, что он - именно он, Белов! - поможет ее Космосу.
XIV
Звонить Саша не стал, дверь московской квартиры он открыл своим ключом. Перешагнув порог, он прислушался - из кухни раздавались негромкие женские голоса.
'Кто там еще? Елизавета?..' - с раздражением подумал он.
С Ольгой предстоял неприятный разговор, объяснения своей трехдневной отлучки, и присутствие при всем этом нимало не скрывавшей своей застарелой неприязни бабули Саше было совсем уж ни к чему.
Тихо раздевшись, Белов сделал несколько осторожных шагов по коридору. Теперь он узнал второй
