— Ну я же не. знала, — сказала она растерянно, — просто не ожидала…
— С порога сразу на человека накинулась! — сердито буркнула Оксана, снимая в прихожей сапоги. — У меня это, на лице написано, что я проститутка?
— Нет, что ты, у тебя просто ангельское лицо, — ответила Ольга.
Получилось как издевательство. Когда Оксана залезла в душ, Ольга спросила Шмидта:
— Это с ее телефона Ванька звонил? — и получив утвердительный ответ, обхватила щеки ладонями. — Какой ужас! Как он мог с ней познакомиться?
— А что, вполне приличная девушка, — ответил, зевая, Шмидт, — отмыть, приодеть и будет конфетка.
— Я после твоей конфетки вызову санэпидемстанцию ванную дезинфицировать, — зло бросила Ольга, — от блох и трихомоноза. Зачем ты ее сюда притащил?
— А куда я ее дену ночью? — спросил Шмидт. — Там такая заварушка приключилась, мне пришлось ее сутенера подстрелить. Теперь ей в квартиру, где она с компанией своих коллег по ремеслу жила, ходу нет, там ее убить могут.
— Она-то тут при чем? — спросила Ольга. — Ты же сутенера подстрелил.
Шмидт решил ничего не отвечать на этот глупый, с его точки зрения, вопрос. Ольга не знала жизни с ее изнаночной стороны, только с лицевой, где блестело и было мягко, поэтому что-то втолковывать ей, объяснять было бесполезной тратой времени. Даже если Оксана ни в чем не виновата, бандитов, которые «крышевали» точку, это не остановит. Им надо будет на ком-то выместить злость за подстреленного братка, и, если Оксана попадется под горячую руку, ей несдобровать. А завтра Шмидт этот вопрос решит на более высоком уровне с «папой» всей этой «пехоты», которая эту панель сторожит. Скажет, чтобы Оксану не трогали.
— А в гостиницу ее нельзя определить? — спросила Ольга.
— Нельзя, — терпеливо ответил Шмидт, — у нее паспорта нет.
Он не стал уточнять, что паспорта у Оксаны нет вообще, потому что живет она по свидетельству о рождении, которое у нее отобрали по приезде в Москву и поступлении на «работу» путаной.
— А чем она нам может помочь в поисках Ивана? — никак не могла успокоиться Ольга.
— Мы с ней уже съездили на чердак, где они ночевали, — путано ответил Шмидт, которому ужасно хотелось спасть, — но их гам не было…
— Кого не было и как вы съездили на чердак? На машине?
— Почему на машине? — зевнул в ответ Шмидт. — На лифте. Но не было там Ивана с компанией. Видимо, что-то их спугнуло и они перебрались в другое место.
— Слушай, а ты сам с этой девкой тоже того? — с ехидным прищуром спросила Ольга. — На чердаке?
— Дура ты, — рассердился Шмидт, — твоего же сына ищу, по чердакам лазаю, не сплю уже больше трех суток!
— Ладно, пошутила я, — жестко сказала Ольга, — и что теперь ты думаешь делать с этой Оксаной?
— Завтра верну ее на точку, — ответил Шмидт, — если Иван появится, она нам позвонит. Я ей денег заплачу, если она поможет нам Ивана найти.
— Сто долларов? — усмехнулась Ольга. — Как ментам на вокзале?
— Побольше, — ответил Шмидт.
Но не сказал, сколько именно. Он не стал сообщать, что хочет- заплатить Оксане три тысячи долларов, которые она копит на покупку квартиры в Крыму. Заплатить, чтобы она уехала и больше не возвращалась в Москву на панель. Он сам себе не мог объяснить, зачем собрался отваливать такие деньги первой встречной. Но ему страшно не хотелось, чтобы Оксана возвращалась на панель. И он мог себе это позволить.
VIII
Иван с компанией недолго радовались тысяче долларов. Только они разменяли сотку, купили в магазине сосисок и расположились у костра рядом с мусорными баками, чтобы их поджарить, как их окружила компания парней постарше — как раз тех, что украли из джипа Кабана проигрыватель и порезали ему кожаную обивку сидений. Это были тоже беспризорники, которыми руководил тощий и мелкий паренек со злыми глазами по кличке, или ж по фамилии, Тихно.
Компания промышляла грабежами и кражами, не брезговала ничем, настоящие беспредельщики. Состав банды постоянно менялся, неизменным оставался только предводитель Тихно да еще пара человек. Поговаривали, что Тихно работает на ментов и безжалостно стучит на подельников, да и на всех остальных, за это его милиция и не трогает. Но доказательств не было, а кто начинал ими интересоваться — исчезал бесследно.
Парни Тихно напали внезапно и быстро скрутили мелюзгу. Обшарив все карманы, вытащили у Тимохи девятьсот долларов, а также рубли, которые остались после покупки сосисок. Лоцман попытался сопротивляться наглому грабежу, пнул того, кто его держал под коленку, но ему ударили под дых, а потом кулаком в лицо.
Глупо было пытаться противостоять шестерым здоровым пацанам-беспризорникам, которые были года на три-четыре постарше компании Ивана. Тихно, отняв деньги, еще и пригрозил им, чтобы они больше ему не попадались, пообещав в следующий раз сдать в институт пересадки органов, намекнув, что там у него большие связи. Столкнув Лоцмана, Ивана, Тимоху и Ботаника в мусорную яму, банда Тихно с гоготом и свистом удалилась, оставив дымиться на костре почерневшие и обгорелые сосиски.
Вот так приобретенные хитростью, умом и необыкновенным риском доллары стали добычей бессовестных грабителей. Тимохе было так обидно, что, выбравшись из ямы, он сел на ее край и горько заплакал. Лоцман утирал рукавом разбитый нос и грозился жестокой расправой, которую они все равно осуществить не могли, потому что были еще слишком малы и хилы по сравнению с той компанией, которая так бессовестно их ограбила.
— Ничего, — утешал всех Ботаник, — заработали тысячу, заработаем еще. Главное, знать принцип.
— Надо ножи делать, — сказал Лоцман, — мы бы их порезали на куски и деньги бы наши не отдали.
— У них у самих ножи есть, — мудро заметил Иван, — они бы нас и порезали, потому что старше и сильнее. Пистолет бы нам хоть один или ружье на крайний случай.
— Можно подумать, ты с пистолетом умеешь обращаться, — заметил всхлипывающий Тимоха.
— Умею, — ответил Иван, — и неплохо. Я из разных пистолетов стрелял и даже из автомата. Меня отец учил стрелять и разбирать оружие. А вообще мы просто не ожидали, что они на нас нападут, потому так и получилось. А если бы мы были готовы, нас бы они просто так не взяли.
— Если бы да кабы, — пробурчал Лоцман, — теперь вот и Оксане-Пылесосу нечего отдавать. А я у нее до сегодня тридцать долларов занимал.
— Нельзя оставлять их безнаказанными, — сказал Иван, — иначе нас тут все будут за чмо держать и все отбирать. Нужно забрать обратно у них наши деньга.
— Ага, это ты сейчас такой смелый, — сказал Лоцман, — а когда они меня били, ты и не пискнул!
— А зачем зазря голову подставлять, когда их больше? — спросил Иван. — Начали бы мы все сопротивляться, нас бы отделали, как отбивные, и что толку?
— Ну, а ты-то что предлагаешь? — спросил Ботаник. — Как мы с ними справимся?
— Слушайте! — зашептал Иван, предлагая друзьям подвинуться к нему поближе.
Кабан проявлял чудеса изобретательности в слежке за Беловым. Поколесив за ним какое-то время и поняв, что привязавшийся джип Белый может засечь, Кабан пересел в такси и стал ездить за «девяткой» Степаныча по ночной Москве, то и дело меняя машины, когда Степан ыч с Беловым где-нибудь останавливались и уходили. В основном это случалось возле вокзалов и заброшенных зданий — в местах,
