тюрьма! Чтобы моих друзей плетьми?! Не говоря уже обо всем остальном… Да не будь я демоном, если такое позволю! Над этими же весельчаками я все же слегка подшутил. Ключ от номера торчал в двери, чем я не преминул воспользоваться. Дверь запер, а ключ унес с собой. Пусть посидят, потом дверь сломают. Будет вам не только прибыль, но и убыток!
В таком городишке административных зданий было раз, два и обчелся. Поэтому тюрьму я отыскал без труда: толстые стены, решетки на окнах. А рядом вышагивают стражники. Охраняют, значит. Ну, против невидимых демонов методов у вас нет. Так что я спокойно проскользнул в дверь. Эти бравые ребята только вздрогнули, когда она отворилась и затворилась сама собой. Только что-то про ветер пробормотали. Как же, откроет ветер такую махину! Хоть бы смазывали петли, что ли. А то открывать запаришься!
Я попал как раз на рассмотрение дела своих подопечных. Удачно зашел! Боня и Эльза стояли со связанными за спиной руками (ну, развязывать пока рано, это всегда успеется) перед каким-то надутым типом в огромном парике. По бокам стояли стражниками с алебардами и недобро смотрели на подсудимых. У одного из них красовался под глазом огромный фингал. Похоже, им пришлось здорово попотеть. Впрочем, Боня тоже выглядел не слишком-то хорошо. Он угрюмо смотрел в пол и тяжело вздыхал. Эльза же стояла с высоко поднятой головой и смотрела королевой. Впрочем, на судью это, похоже, никакого впечатления не производило.
– Итак, вы незаконно выдавали себя за знатных господ с целью введения в заблуждение горожан и получения от этого соответствующей выгоды, – монотонно говорил судья, и его парик слегка покачивался в такт словам. Интересно, на такие должности специально зануд подбирают или уже потом переучивают? Если бы я не был лично заинтересован, то, честное слово, задремал бы на третьем слове! – Об этом свидетельствуют показания портного, у коего вы приобрели одежду для знатных господ, и трактирщика. В связи с этим вы приговариваетесь… – Ничего себе, суд! А где адвокат? Вот ведь дикари!
– Во что хочу, в то и одеваюсь! – возмущенно воскликнула Эльза.
– Замолчи, презренная! – прикрикнул судья. Напрасно.
– Это кто презренный?! – Голос девушки легко перекрывал бормотание служителя фемиды. – Если ты, мерзкий индюк, напялил на себя эту хламиду и дурацкий парик, сделанный из собачьей шерсти, то, думаешь, тебе позволено оскорблять честных девушек?
Интересно, откуда такие сведения про парик? А что этот тип на индюка похож, это верно! Эльза вообще умеет давать меткие прозвища.
– Заставьте ее замолчать! – затряс париком судья, сделавшийся пунцовым.
Один из стражников ткнул Эльзу в бок своим оружием, и она замолкла. Трудно выступать в таком враждебном окружении. Но тут проснулся Боня.
– Лучше отпусти нас добром, – хмуро заявил он. – Пока я не призвал на помощь злобного и свирепого демона, который сделает с тобой такое, о чем добрым людям стыдно даже подумать!
Опа! Ну, что я злобный и свирепый, это я уже привык. Но что же такое я с ним должен сотворить? У моего монашка явно нездоровая фантазия! Надо потом поинтересоваться, что же он имел в виду! То-то смутится!
– Что? – переспросил сбитый с толку судья. – Какой еще демон?
– Тот самый, которого я вызвал из адской бездны и который обязан прислуживать мне, выполняя все желания! – Боня, конечно, парень неплохой, но когда его заносит…
– Зови Люцифуга, Бонечка! Будь умничкой! – проворковала Эльза.
Стражники переглянулись. То ли они опасались демонов, то ли решили, что имеют дело с сумасшедшими.
– Явись, Люцифуг! – забубнил Боня. – Явись, заклинаю тебя! Немедленно освободи нас и покарай этого нечестивца в судейской мантии, а иначе я буду мучить тебя страшными словами…
Я представил себе, как он сейчас начнет вопить, а потому, пока что не подавая голоса, принялся за его веревки. Боня удовлетворенно замолчал. Эх, жалко, никакого ножика нет! А то эти ребята связывать мастера! С этими узлами полдня провозишься!
– Что за бред, – пробормотал сбитый с толку судья, но тут его ученую голову осенила идея. – Да это же ведьма и беглый монах! – воскликнул он, энергично тряся париком. – В камеру их, не спускать глаз! И послать гонца за инквизиторами!
Каюсь, я проявил преступную нерасторопность. Но что можно сделать, когда на тебя сваливается столько дел, а ты не высыпаешься уже который день! Стражники же, напротив, проявили неожиданную прыть. Я так думаю, потому что за нашу поимку они рассчитывали на хорошую награду. Как бы то ни было, они шустро затолкали мою парочку в какой-то коридор и буквально поволокли по нему. Мне бы отобрать у кого-нибудь оружие, а я запутался с Бониными веревками.
Чтобы не упустить подопечных, я кинулся за ними и тут совершил непоправимую ошибку. Я настолько увлекся, что влетел в камеру за ними следом. В ту же секунду дверь затворилась и замок защелкнулся. Мы оказались взаперти все втроем! Я сел на солому и от стыда закрыл голову руками. Да знаю, что меня все равно никто не видит, но это произошло чисто рефлекторно.
– Люцифуг! Что ты так долго возишься! – недовольно проворчал Боня, сохранивший полное спокойствие.
– Сейчас развяжу, – буркнул я. – Только толку от этого…
– Развязывай скорее! Руки затекли! – поторопила Эльза, и я, к большому неудовольствию монаха, первым делом начал освобождать от пут именно ее. С Боней мы справились быстрее: вдвоем распутывать узлы легче.
– Ты проявил преступную медлительность, Люцифуг! – строго сказал Боня, разминая руки. – Другой, менее добрый и снисходительный хозяин сказал бы тебе несколько тайных и страшных слов!
– Виноват, ваше благородие! – брякнул я. Впрочем, моя ирония не достигла цели. Какие же это тайные слова, если он орет их во всю глотку при каждом удобном случае! Тоже, добряк нашелся!
– Не надо ругать Люцифуга! Он старался, как мог, – вступилась за меня Эльза, которая тоже отчего-то пребывала в отличном настроении. Интересно, с чего бы это? – И потом, Бонечка, почему бы тебе не просить по-хорошему? А то чуть что, сразу угрожаешь…
– Золотые слова! – обрадовался я. Хоть кто-то меня жалеет!
– Ты ничего не понимаешь, – снисходительно пояснил ей бывший монашек таким тоном, словно рассказывал прописные истины неразумному дитяти. Когда же ей надоест это постоянное хамство?! – С демонами надо держать ухо востро, демонстрировать непреклонную волю и проявлять твердость. А иначе эти адские порождения в своем невообразимом коварстве способны обвести вокруг пальца даже своего господина и ввергнуть его в геенну огненную!
Ну, оседлал любимого конька. Это у тебя-то твердость и непреклонность! Да ты на себя в зеркало посмотри!
– Жаль, – вздохнула Эльза, то ли ничего не поняв из этой тирады, то ли пропустив ее мимо ушей и ухватив только самую суть. – А меня он и так слушается…
– Это потому, что трепещет передо мной, – поспешил вставить Боня. Ага! Весь дрожу! Ты ведь у нас такой грозный!..
– Кстати, Люцифуг, не пора ли отсюда выбираться? – неожиданно спросила Эльза.
– Да уж, действительно! – поддакнул мой грозный повелитель.
– А вы знаете как? – осторожно поинтересовался я.
– Ты знаешь! – в один голос воскликнули они.
У меня от удивления чуть глаза на лоб не вылезли. Сидим мы в маленькой камере, два на три метра. Из обстановки – только солома. Под потолком – малюсенькое зарешеченное окошко. И огромная, обитая железом, запертая дверь. Вы бы смогли отсюда выбраться? По крайней мере я такого способа не знаю. И нечего тут кивать на мою демоническую сущность. Наверное, от такой наивной веры в мои скромные способности у меня случилось что-то вроде истерики. Я катался по полу (насколько позволяла теснота помещения) и рыдал от смеха.
– Я тоже не знаю! – сумел я наконец произнести сквозь слезы.
– А просочиться через щель? – быстро спросила Эльза, подавая, как ей, очевидно, казалось, прекрасную идею.
