— Вы не поверите, буквально час назад я говорил им всем то же самое!
— Не может быть, — картинно удивился старый боец, выгнув бровки домиком. — Ах они, нехорошие негодники! Наверняка слишком увлеклись, играя в героев, спасающих твою аристократическую шкурку?!
— Гр-р-р!
— Что тебе, Малыш? — нехотя обернулся Трувор.
— Пока еще он мой наниматель и командир, — виновато напомнил я. — Так что можно наезжать на него без лишнего сарказма? Понимаю, всем досталось, у всех нервы на пределе, но мы ведь все-таки успели, правда? И как-никак помогли…
Вместо ответа хозяин харчевни, кряхтя, поднялся, посмотрел на еще сочащуюся сквозь повязку кровь и, пройдя пару неровных шагов, ногой выкатил из-под стойки бочонок крепленого. Я помог ему, выставив вино на стол, и, собственноручно выбив пробку, наполнил красным восемь кружек.
Пили не чокаясь. Когда скользишь пятками по непросохшей крови врага, как-то не особенно удобно поднимать тосты «За победу», «За здоровье» и «За присутствующих здесь дам»…
— А знаете, друзья мои, — неожиданно улыбнулся племянник главнокомандующего, — по-моему, все складывается как нельзя лучше. Мы ведь живы, мы вместе, мы полны сил и планов! Да более того, мне кажется, что впереди нас ждет новый блистательный поход, когда, одолев тысячи врагов и совершив миллионы подвигов, мы наконец-то с триумфом войдем в столицу Империи!
Бывший наемник закашлялся, сплюнул на пол и налил по второй. Эльза примостилась рядом, отодвинув меня крутым бедром, и прижалась к его жесткому плечу, как к единственной защите от злобы окружающего мира. А с ним она не боится ничего…
Пожалуй, я все-таки зря подозревал Трувора в каких-то матримониальных взглядах на мою маму. С другой стороны, видимо, его харчевня явно нуждается в такой вот молодой и уверенной женской руке, а эта рыжая бестия уже не первый раз доказывает полную профессиональную пригодность для этой роли.
— И… спасибо всем за то, что подоспели вовремя.
— Гр-р. — Я смущенно поковырял носком сапога пол. — Как мы могли опоздать? Вы же обещали мне книжечку…
— Малыш, Малыш, — друг моего отца утомленно покачал коротко стриженной головой, — ты же ааргх, не забывай хоть время от времени рычать и тупить. Твоя книжка в углу на табурете за стойкой. Надеюсь, ее не затоптали, не запачкали кровью орков…
Я кинулся через весь зал, едва ли не подпрыгивая на одной ножке от счастья. Гномы укоризненно посмотрели мне вслед и потеребили Эшли, он как раз вещал что-то о высоких наградах, громких титулах и монаршей милости. Для бородачей был важен лишь один фактор — эквивалент этих красивых слов в переводе на полновесную монету. Ради золота они пойдут хоть на край света, а почести, не подтвержденные материально, им так же неинтересны, как пустая руда. Сами понимаете, в гномьих шахтах титулы не в чести, у них король тот, кто в забое успешнее и у кого кирка тяжелее…
Книжка была небольшая, но толстая, с хорошим шрифтом и черно-белыми картинками примитивистского толка. Название томика «Как защититься от колдовства» тоже вселяло надежду, что чтение не будет бесполезным времяпрепровождением без нагрузки на мозг. Я мигом забился в свободный уголок, там же под стойкой, и быстренько пробежал глазами вступление:
«Увы, сегодня магия и чародейство встречают нас почти на каждом шагу. Ни один образованный человек не возьмется утверждать обратное, как не станет и разводить из этого трагедию. Имперские маги служат нашему государству, опытные чародеи оказывают платные услуги, деревенские ведьмы зарабатывают на хлеб ворожбой и травяными эликсирами, излечивая людей и домашний скот. Ряд волшебных школ готовят к выпуску дипломированных специалистов, а распространение книгопечатания привело к повальному увлечению иными силами кучу бытовых колдунов и мелких магичек. Но всегда ли мощь темных духов и природных стихий честно служит человеку? Что делать, если вы пострадали в результате неправильно примененного заклинания? А быть может, и того хуже, если чья-то магия направлена конкретно против вас. Не будем делать вид, что проблема неразрешима. Об этом и о многом другом нам бы и хотелось побеседовать сегодня с вдумчивым и непредвзятым читателем…»
О пушистая задница Берлобога! Я, может, и не очень вдумчивый, но дотошный и предвзятый дальше некуда. С писателями иначе нельзя, начнешь все принимать на веру, так сбрендишь уже на третьем наукоемком трактате. Это еще мой дедушка говорил, когда учил меня читать. Хороший автор откровенен с читателем, а плохой снисходителен к нему. Да и люди в большинстве также. Помнится, тот тип с красным рукавом из тайной полиции, было дело, дико возмущался, что ааргхи могут уметь читать. Для таких всеобщая образованность населения народов Империи равна крушению самих основ мира, ведь читающее «быдло» уже перестает быть таковым по определению…
— Малыш, — раздался над стойкой тихий голосок Сун, — ты ничего не хочешь мне сказать?
— Гр-р…
— Это я и так поняла. А что-нибудь более вразумительное?
Что я мог ей ответить?… В сущности, она вполне могла бы и просто стоять надо мной молча живым упреком, я и без того прекрасно знал, о чем она хочет меня спросить. Только внятных ответов от этого знания отнюдь не прибавлялось.
— Малыш, я жду…
Я постарался забиться под стойку еще глубже и разместиться там с максимальным комфортом. Вышло примерно так же, как если бы рыцарский конь попытался поудобнее угнездиться на насесте, прячась от хозяина в курятнике с непоколебимой уверенностью, что не заметят.
— Ты обещал познакомить меня со своей мамой.
Угу, было дело. И не просто обещал, банально сотрясая воздух, а намеревался представить Сун маме как девушку, за которой… с которой… В общем, все, как всегда: хотели как лучше, а получилось опять не то время, и не то настроение, и не то место.
— Значит, твоя мама была против?
О-о, а вот это еще мягко сказано! Я осторожно коснулся большой шишки у себя на затылке, куда она с размаху приложила меня кочергой, едва я высказал робкое предположение о перспективном романе с самой уродливой наемницей.
— Это из-за моей… внешности? — В голосе Сун скрежетнул металл, и мне окончательно расхотелось высовываться.
Тем более что она была неправа, мама взбеленилась от одного факта, что моя избранница — человек! С ее точки зрения, каждый народ должен плодиться и размножаться исключительно в рамках своего собственного подвида. Я имел дурость не согласиться, за что и получил по башке, ну и обещание проклясть меня на месте, если не подберу себе невесту из наших, деревенских…
— Ладно, не прячься, — наемница обошла стойку, присела на корточки и щелкнула меня по лбу, — я тебя нашла! Можешь не отвечать, суду и так все ясно. Поживем изгоями?
— Гр-р-р, — радостно согласился я.
— Но, но! — Она резко пресекла мою попытку пообниматься. — Судя по всему, у нас на носу новое героическое деяние. Вот вернемся живыми, тогда и определимся с деталями. И с твоей мамой тоже…
— А сейчас? Пока никто не видит.
— Не видит кто чего интересного тут? — Снизу из-за стойки мигом высунулись две любопытные гномьи физиономии.
— Увы, — Сун одарила меня самой сияющей улыбкой, тут же обернувшись к Турому и Нетурому, — в походе положено обходиться без телячьих нежностей, это охлаждает боевой пыл остальных. Но сейчас, пупсики, вы оба можете подойти поближе, и я вас потискаю!
Бородачи прыснули в разные стороны так, словно были должны ей денег. Легкокрылая муза романтики упорхнула, пришлось вставать, прятать книжку за пазуху, вылезать на свет и в очередной раз примирять своего шибко умного хозяина с окружающим миром. Ибо за мое короткое отсутствие этот благородный хорек умудрился вновь поднять нервы Трувору («А может, снести здесь все к черту и отстроить с фонтанчиками и ажурным заборчиком в кованых розах?»), оскорбить в лучших чувствах эльфа («Столбовую дорогу стоит сдвинуть поближе к Вороньей пустоши, вам бы и самим это было выгодно в плане торговли и приема туристов…»), наобещать золотых гор рыжей Эльзе («В столице такие красавицы всегда
