слишком нравится Старику, но Жером упорствует.
– А если она отравится газом, и в результате взорвется все здание? Или выбросится из окна? Или… ее переедет асфальтовый каток, как у Текса Эвери?
Элизабет Pea пожимает плечами и вытаскивает очередную салфетку из пакета, который я стащил из конторы «Примы».
– Кто-нибудь помнит сериал «Пейтон Плейс»? – спрашивает Старик.
«Пептон Плейс». Одно название действует на меня как услада. Старый черно-белый американский сериал с такими актерами, как Райан О'Нил и Миа Фэрроу, ставшими впоследствии знаменитостями. Как же там звали главную героиню?..
– Эллисон! – восклицает Тристан, ничего не упускающий из разговора. – Она исчезла в одной из серий, и никто так и не узнал почему.
Нет, узнать все же удалось, но гораздо позднее. На Эллисон держался весь сюжет, но все пошло кувырком, когда Миа Фэрроу встретила Фрэнка Синатру, игравшего на соседней площадке. Никого не предупредив, актриса собрала монатки и отправилась вслед за ним. Элизабет Pea далеко не первая.
– И как же выпутались сценаристы? – спрашивает Матильда.
Застигнутые врасплох, они придумали черт знает что. Эллисон исчезает ночью в лесу, все жители деревни отправляются на ее поиски и как-то утром находят какую-то молодую дикарку, потерявшую память и смутно похожую на Эллисон. Кто она? Откуда пришла? Известна ли ей тайна исчезновения Эллисон? Или она и есть Эллисон? Весь мир задавался этими вопросами, но так как сценаристы не смогли дать внятных ответов, сериал постепенно истощился.
– Нужно учиться на ошибках наших предшественников, – говорит Старик. – Мы не будем убивать Марию, но ее исчезновение не должно внести сумбур в повествование. Завтра я отправлюсь к Сегюре и объясню, что сериал только выиграет, если Мария внезапно исчезнет. Что там собираются снимать завтра, Элизабет?
– Сцену, когда Милдред сообщает Марии, что у нее будет ребенок от Существа.
– Когда вы хотите уехать?
– У меня самолет в субботу, утром.
– Суббота, утро! – вопит Жером. – У нас остается всего сорок восемь часов! Эта красотка свихнулась!
Луи считает, что сорока восьми часов вполне достаточно. Если написать эпизод сегодня ночью, то его вполне можно отснять завтра. Сегюре не раз заставлял нас все менять в последнюю минуту. У Элизабет должно сложиться совсем иное представление о команде сценаристов «Саги». Луи ожидает от нас предложений.
– Она отправляется в Африку с грузом липозы.
– Встречает Бога вместо Камиллы, которая никак не может его найти, и уходит в монастырь.
– Или отправляется на поиски своего якобы покойного мужа, который, может быть, жив.
Матильда предлагает самый простой и самый действенный вариант: Мария уезжает с любимым мужчиной, вот и все. Но им не может быть ни Фред, ни Вальтер, ни любое другое действующее лицо, необходимое для продолжения сериала.
– А если это самый подходящий момент, чтобы ввести на сцену тайного поклонника Марии? – спрашивает Жером.
– Потрясающе! – восклицает Старик. – Это должно понравиться Сегюре, который уже несколько недель донимает нас. В конце концов, мне тоже интересно, кто этот тип. Чья это была идея?
Матильда поднимает руку, словно провинившаяся школьница.
– Значит, вы единственный человек, знающий, кто скрывается под маской тайного поклонника?
– Беда в том, что у меня нет ни малейшего представления об этом.
– Что-что?
Я так и думал! Тайный поклонник – это абстракция, нечто среднее между арлезианкой и снежным человеком.
– Вы все такие странные… Вначале у меня были кое-какие соображения, но потом все серьезно запуталось. Вы постоянно твердили: «Оставьте этого тайного поклонника, мы разберемся с ним позже», «Это связано с тайным поклонником, мы не будем сейчас раскрывать его личность», «Еще придет время вывести на сцену тайного поклонника». В итоге он превратился в привычного персонажа, в «постоянный фон», как говорил Сартр.
– А чем он занимается, черт возьми! Никто не думал о том, чем он занимается? – восклицает Луи.
– Матильда права. Мы все пользовались им, когда возникала необходимость, – говорит Жером. – Он был идеален, пока являлся абстрактным персонажем.
– Мне кажется…
– Я сама должна найти выход из этой ситуации, – говорит Матильда. – Просижу здесь всю ночь, но завтра утром и Сегюре, и вся Франция узнают, что Мария наконец нашла свое счастье. Элизабет сможет спокойно уехать.
Мы все аплодируем ей.
Первые утренние лучи проникают через окно. Я распахиваю его и порыв свежего воздуха врывается в комнату. Жером спит, его брат беспрерывно переключает каналы. Элизабет и Старик прошептались всю ночь, чтобы не мешать Матильде, которая все еще набирает на клавиатуре, не замечая, что уже начинается новый день. Я готовлю всем кофе.
– Подумать только, что я ухожу из сериала в тот момент, когда вот-вот стану звездой, – вздыхает Pea.
– Что вы имеете в виду?
– Разве Сегюре не говорил вам? Они собираются показывать «Сагу» в самое смотрибельное время.
– В девятнадцать тридцать? Как раз перед новостями?
Луи ошеломлен. Видимо, этот подлец Сегюре здорово злится на нас, если никогда не сообщает о своих планах. Жером открывает глаза. Кажется, он узнает нас, хотя совершенно забыл, почему мы еще торчим здесь в такое время.
– Кто говорил о лучшем смотрибельном времени?
Матильда гасит свою сигариллу, делает глоток кофе и нажимает на клавишу, включающую принтер. Почти незаметный жест, который, однако, обрывает все разговоры. Я первый спрашиваю, кто же этот тип, из-за которого мы провели бессонную ночь.
Матильда томно потягивается, сияющая, как после ночи любви.
– Тайный поклонник?
Сцена 47. Гостиная Френелей. Павильон. Ночь
Мария Френель с грустным видом смотрит в окно. Затем кладет руку на телефон, колеблется, наконец снимает трубку и набирает номер.
