Викинги

они остановились в ужасе. Один повернулся и быстро побежал, пока самая быстрая из собак не схватила его и, прыгнув ему на шею, не повалила наземь. Но второй забежал в пруд, выхватил меч и стал в боевую стойку. Три собаки одновременно прыгнули на него, одну из них он встретил ударом меча, но две другие повалили его, и он исчез под водой, а затем из воды показались только собаки.

Людмила запрыгала от радости, узнав Орма. Она сразу же стала расспрашивать про Олофа и золото, и он рассказал ей. К ней самой, сказала она, относились как подобает относиться к дочери вождя, и не застав­ляли ложиться ни с кем, кроме сумасшедшего священ­ника, который относился к ней довольно хорошо, так что она отделалась дешево.

Орм послал за Спофом и приказал ему и двоим другим постарше отвести Людмилу в лес и оставаться с ней там, пока не кончится битва в деревне. Другие женщины робко подошли к ним, они сказали, что они — жены священника. Когда показались собаки, они попадали лицом на землю и оставались без движения, поэтому собаки не тронули их.

К тому времени, когда Орм и его люди достигли деревни, драка уже шла с ожесточением, люди Олофа дрались с бандитами на улице между домами, и было слышно, как он кричит, что человек с черной бородой

— его. Орм напал на бандитов с тыла, потеряв не­сколько человек от стрел, пущенных из домов, но, хотя бандиты защищались храбро, их наконец-то окружи­ли и перебили. Тогда Орм повел своих людей в дома, чтобы драться с теми, кто еще держался там. Он увидел, что две его собаки лежат на земле, пронзен­ные копьями, но под каждой из них лежало по чело­веку, а другие все еще были слышны со стороны озера.

Орм встретил Олофа Синицу, лицо его было в крови, весь щит — в царапинах.

— Людмила в безопасности! — крикнул Орм.— Я ее надежно спрятал.

— Слава Христу! — крикнул Олоф.— Но где чер­нобородый? Он — мой!

Токе со своими людьми встретил яростное сопро­тивление, поскольку многие бандиты поспешили на­встречу им, заслышав боевой клич. Орм и Олоф собрали своих людей и повели их на подмогу Токе, напав на бандитов с тыла. Бой разгорелся с новой силой, с обеих сторон были большие потери, поскольку бандиты дрались отчаянно. Орм преследовал од­ного из них, которому удалось прорваться к дому, нокогда он уже вбежал в дверь, человек в кольчуге и лысый человек с топором выскочили оттуда и атако­вали его. Орм так ударил человека в кольчуге, что тот полетел на землю, и в то же время отскочил в сто­рону, уклоняясь от топора другого, но в этот момент нога его поскользнулась и он упал на спину. Когдападал, он увидел, как тот снова поднимает топор, и как он вспоминал впоследствии, ему припомнилась битва при Мэлдоне и щиты, которые прикрывали его там, и он наполнился мыслью, что следующей его стоянкой будет уже само небо. Но лысый вдруг широко раскрыл глаза и рот, опустил топор и упал на колени. А когда Орм встал на ноги, то услышал, как из дома его окликают по имени, и увидел сыновей Соне, си­девших на крыше и помахивающих луками, гордясь своей меткостью.

После этого Орм почувствовал странную усталость и несколько мгновений стоял, оглядываясь вокруг. Деревня представляла собой жалкое зрелище. Жен­щины кричали, мужчины гонялись друг за другом по домам, по улицам бегали испуганные коровы и свиньи, а большинство бандитов, которые уцелели, убегали по направлению к озеру. Из двери показались Токе и Черноволосый. Меч Токе был весь в крови, и он кричал Орму, что такого удовольствия не получал с молодых лет. Но у него не было времени на разговоры, он помчался догонять убегавших, позвав за собой сво­их людей. Черноволосый, однако, остался с Ормом, сзывая своих людей с крыши.

Затем послышался громкий вой, и на них побежал чернобородый с мечом в руке, а за ним гнался Олоф Синица. Когда человек увидел Орма, он изменил на­правление, перепрыгнул через низкую стенку и побе­жал дальше. Но Черноволосый, повернувшись, пог­нался за ним и ударил его по голове, так что тот упал наземь.

— Он мой! Он мой! — кричал запыхавшийся Олоф.

Человек извивался на земле. Олоф подошел к нему, поднял меч обеими руками и проткнул им кольчугу и тело, человека, так что пригвоздил его к земле.

— Боже! Боже! — кричал пригвожденный голосом, полным страха и боли, но больше ничего не сказал.

— Я сдержал клятву,— сказал Олоф.

— Это тот человек? — спросил Орм.— С бородой его трудно узнать.

— Плохо носить в бою краденое, так, чтобы было видно,— сказал Олоф, склоняясь над телом.— Посмотри на это!

Поверх кольчуги на шее у того блестело золото. Олоф протянул руку и взял что-то. Это была цепь Аль-Мансура.

— Это он,— сказал Орм.— К тому же, есть и другое доказательство. Кто здесь, кроме него, мог взывать к Богу? Интересно, что он мог у него просить?

Глава 11. О погоне с собаками

Некоторые из людей магистра сбежали на лодках, но не многие, поскольку вдоль берега за ними гнались люди и собаки. Все раненые были добиты, поскольку все они были негодяи. У Орма было двадцать три человека убиты и много раненых. Все считали, что это был хороший бой, такой, о котором в будущем станут долго рассказывать.

В деревне они нашли много пива, много свиней было забито, потом похоронили убитых, насыпали над их могилой холмик и выпили в их честь.

Как и ожидалось, в деревне оказалось большое количество похищенных женщин. Каждой из них дали по корове и отпустили домой, позволив захватить столько, сколько сможет унести. Среди них были идве служанки Йивы, которые были молоды и очень рады такому освобождению. Их заставляли, сказали они, переносить большой позор, держали взаперти, под строгой охраной с того времени, как сбежала Торгунн. Теперь они хотели выйти замуж за надеж­ных мужчин.

Все очень хвалили собак за их участие в битве, только две из них были убиты. Когда весь скот был согнан в качестве добычи, Орм сказал, что их вполне можно поручить заботам собак, которые погонят скот домой, поскольку приучены к этому. Для всех раненых нашли лошадей, потом, когда всех рассадили по коням, Орм выехал из бандитской деревни и направился домой самым коротким путем, который шел на юг вдоль берега озера.

Людмила ехала вместе с остальными, и Олоф ехал рядом с ней. Он попросил Орма и Токе не говорить ей про тех двух женщин, которые согревали его в деревне древлян, чтобы она не поняла этого неправильно. Они посмеялись над этим и сказали, что он или повредился в голове от ран, или — от любви, если думает что они могут сделать это. Но Олоф в сомнении пока­чал головой, сказав, что он намного старше, поэтому осторожность не помешает.

Токе ехал медленно, чтобы не тревожить раненых. На следующий день они доехали до места, которое называлось Тировы Луга. В прежние времена здесь жили люди, и эти луга были полем многих битв, отчего и получили такое название. Говорили, что на этих лугах пролито столько крови, что трава здесь растет гуще, чем где-либо еще. Но теперь здесь не было видно ни людей, ни лошадей.

Когда они приблизились к лугам, собаки занервни­чали, так что люди подумали, что они или почуяли медведя, или запах крови. Покинув стадо, собаки помчались в лес, бегая туда и сюда, пока неожиданно две-три из них не залаяли. К ним присоединились другие и вскоре уже вся стая свирепо рычала и бежа­ла глубже в лес, как будто снова угнали скот. Орм, не мог понять, что тому причиной, поскольку ни один из бандитов не убегал в том направлении. Все взбежали на холм, чтобы посмотреть, что происходит.

По правую руку от них, за лесом, было открытое поле. Собаки бежали через него, гоня перед собой большое стадо скота, но такого скота, который немногие видели раньше.

Вдруг один из людей Токе закричал: — Это дикие быки! Они гонят диких быков! Собаки, казалось, думали, что этот скот тоже при­надлежит к их стаду, и его надо гнать к дому вместе с остальным скотом. Они старались, чтобы ни один не убежал, и с холма было видно, как они сражались с наиболее упрямыми, не давая отбиться от стада. Ди­кие быки сопротивлялись такому отношению к себе, и их рев был слышен даже сквозь собачий лай. Но, наконец, почти все прекратили сопротивление, и стадо исчезло из виду в южном направлении в лесу, а собаки все еще лаяли.

Понимая, что они ничего не могут сделать, чтобы остановить их, люди продолжили свой путь, ведя домашний скот. Люди Токе, знавшие повадки диких быков, сказали, что иногда в начале зимы они прихо­дят из Западного Гутеланда пастись на Тировых Лугах. Когда они паслись на земле бога войны, считалось, что они находятся под его покровительством, и поэтому их там никогда не беспокоили. В прежние времена, как было хорошо известно, их в этих местах было намного больше, но сейчас их можно было видеть только на Тировых Лугах, да и то редко.

Следы диких быков находили в местности к восто­ку от Кракского Камня. Собаки, тем временем, смогли собрать некоторое количество быков, и когда Орм пришел домой, он узнал, что собаки пришли туда и привели двух диких быков, пять коров и несколько телят. Люди сделали все возможное, чтобы остановить их, но им это не удалось, а когда собаки увидели, что быки продолжили путь мимо дома, они, по-видимому, сочли, что сделали достаточно, и пошли к своим кор­мушкам, очень усталые и с побитыми лапами.

После этого диких быков можно было видеть в различных частях страны, и ни одно событие за много лет не возбуждало так людей, как их появление. Теперь, когда люди видели своими глазами, что в их местах появились дикие быки, все, что угодно, говори­ли они, могло произойти. И все они напоминали друг другу старую пословицу о том, что ни одного короля не увидишь здесь, пока вновь не покажутся дикие быки. Мудрые старики качали головами и предупреж­дали соседей, чтобы готовились к самому плохому и держали луки наготове. Некоторые крещеные счита­ли, что Христос придет в Гоинге на большой телеге, запряженной дикими быками, но с этим были согласны немногие. Большинство считало, что это означает, что против них пойдет король Свен, а когда дошли слухи, что он умер в Англии, почернев лицом от упрямства тамошних жителей, в Гоинге была такая радость, что было выпито все пиво, и люди сидели хриплые и жаждущие за столом, на котором из напитков было только молоко.

Но старики сказали, что сбылась старая поговорка, когда дожили до того дня, когда Канут Свенссон Могучий, король Дании и Англии, вошел в устье реки с огромным флотом и сразился с королями Шведским и Норвежским на водах Священной Реки.

На этом заканчивается история про Орма Тостессона и его удачу. Больше он не ходил в походы и набеги, но дела его процветали и он состарился в довольстве. Единственное, на что он жаловался, — это боль в спине, которая иногда беспокоила его, и кото­рую даже отец Виллибальд не всегда мог исцелить.

Олоф Синица женился на Людмиле. Они счастливо жили вместе, хотя ходили слухи, что он уже не такой полновластный хозяин в доме, каким был всегда. Споф много раз просил Торгунн выйти за него. Поначалу она отказывалась, считая, что у него слишком короткие ноги и слишком седая борода, но когда, наконец, он отбросил осторожность и рассказал ей, что зашито у него в поясе, она больше не смогла противостоять его мольбам. Они уехали на Готланд на корабле, который был спрятан в устье реки, и вместе с ними, на том же самом корабле, поплыли Черноволосый, Радостный Ульф и семеро сыновей