правду.
– Конечно, доверяю. Ведь я поехала в Сен-Тристан, когда ты меня позвал. Я пошла в клуб к Афродите. Я столько раз рисковала тем, что меня узнают. Конечно, я доверяю тебе, Марк.
Казалось, Марка тронули и обрадовали эти слова.
– Я не доверяю другим, – помолчав, добавила Порция.
– А вот других предоставь мне.
Порции не хотелось сказать что-нибудь такое, что испортило бы это драгоценное мгновение, и потому она приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Поцелуй становился все более страстным и глубоким, наконец Марк зарычал, подхватил Порцию на руки и отнес в постель.
Марк проснулся на рассвете, как всегда бывало с ним в Давелл-Холле. Оседлав лошадь, он отправился объезжать свои земли. Ему все здесь нравилось: и запах моря, и клубящиеся у ног лошади остатки тумана. Лондон казался таким далеким. Марк совсем не скучал по столице.
Прошлая ночь была чудесной. Порция доверяет ему, она сама так сказала. Магия этого края уже начинает окутывать ее своим волшебством. Еще немного, и она согласится остаться здесь навсегда. Несколько недель с любимым в тишине и покое – разве это так уж много? В то же время Марк отлично понимал: будет скандал, и довольно неприятный. Но – что делать? – они все выдержат. Разумеется, сначала будет трудно, но Порция придаёт слишком большое значение тому, что происходит в Лондоне. Здешние жители мало об этом думают. Они присмотрятся к нему и к Порции, поймут, что имеют дело с искренними и честными людьми, и станут ценить их по достоинству.
Позже, когда сплетни утихнут или для них найдутся другие жертвы, Марк и Порция начнут восстанавливать свои позиции. Тут важно время, а у Марка его достаточно. Он закроет от внешнего мира ворота своего замка и приготовится к осаде.
Однако когда Марк повернул коня к дому, он понял, что внешний мир уже вторгся в пределы его королевства.
У конюшни был привязан чужой жеребец. От лошади еще шел пар. Марк заволновался.
Подошел грум принять у хозяина поводья.
– Кто это? – Марк дернул подбородком в сторону чужой лошади.
– Сказал, что он ваш друг, хозяин. Мерси отвела его в дом завтракать. Сказал, что скакал во весь опор от самого Лондона.
Значит, из Лондона. Похоже, столица не так далеко, как полагал Марк. Он направился к дому, собираясь как можно скорее выставить непрошеного гостя за порог. Слава Богу, что Порция еще не вставала, а слуг он предупредил, чтобы не болтали.
Уже перед самыми дверями Марк узнал голос гостя и бесцеремонно ввалился в уютную гостиную.
– Черт возьми, а что ты здесь делаешь?
Порция услышала голоса и выглянула из-за лестницы: Марк и какой-то мужчина. Сквозь витражное стекло лился широкий поток утренних лучей. Порция не смогла удержаться и подняла глаза на тоненькую фигурку в алом платье и с грустной улыбкой.
«Я люблю его, – вдруг поняла она. – Когда я была молоденькой девушкой, мне казалось, что я любила его, но это ничто по сравнению с теперешними чувствами. Я буду любить его до самой смерти, но нельзя позволять ему разрушить свою жизнь ради меня. Я не могу допустить этого. Он – замечательный человек, и он многого добьется. Пусть мне хотелось бы навсегда остаться здесь, в его доме, в его объятиях, я знаю, что рано или поздно это приведет к беде».
– …устроил настоящий переполох в Вестминстере и даже в Букингемском дворце. Я уж не говорю про газеты. Люди пишут, что встречали леди Эллерсли в самых разных концах света. Не думай, что это тебе сойдет с рук. Толпа жаждет крови. Это лишь вопрос времени, пока возьмут твой след и отыщут вас.
– Себ, я знаю, что делаю.
– Брат, Франческа беспокоится о тебе, а я не хочу, чтобы она беспокоилась, – мрачным тоном заявил Себастьян.
К этому моменту Порция узнала второго мужчину. Это же Себастьян, граф Уорторн, брат Марка. Спускаясь по лестнице, она думала, что этот визит не принесет ничего хорошего.
– Марк, ты не можешь рассчитывать вечно прятаться от всего мира.
– Я и не собираюсь. Просто подожду, пока шум немного уляжется.
– Тебе не позволят. Неужели ты не понимаешь? Слишком много больших людей заинтересовано в судьбе леди Эллерсли. Они станут искать козла отпущения, и это будет она сама.
– Когда на дом первых Давеллов нападали, они срывали дамбу.
– Что? Значит, ты собираешься оставаться здесь в блокаде и лить кипящее масло со своих стен? Марк, очнись! Времена рыцарей и драконов миновали. Сейчас девятнадцатый век.
– Ты прав, брат.
Оба подняли головы и смотрели, как к ним спускается Порция. Марк был небрит. Утренний ветер растрепал его волосы.
– Леди Эллерсли. – Себастьян отвесил церемонный поклон.
Порция заметила удивленный взгляд, которым он окинул ее старомодное платье, но, будучи безупречным джентльменом, воздержался от комментариев.
– Боюсь, милорд, что ваш брат не подумал о гардеробе для меня. Так что я воспользовалась тем, что нашлось на чердаке.
В глазах Себастьяна мелькнули веселые искры.
