странно реагировала на ее сердитый тон: Миранда ничуть не обиделась, во всяком случае, вида не подала. Она продолжала говорить спокойно и уверенно, хотя от природы была чрезвычайно вспыльчива.
Касси вернулась в Роли – и вся ее жизнь словно пошла кувырком. Все началось с дождя, со страшного ливня, который шел, не переставая, в течение многих дней. Потом у Касси в гостиной прорвало трубу. Гигантское пятно, и формой, и размером напоминавшее карту Техаса, образовалось на потолке. Огромный, во всю комнату, ковер напоминал болото, которое хлюпало всякий раз, когда Касси на него наступала. Пол под ним тоже очень пострадал, хотя она узнала об этом только тогда, когда пришли мастера и заявили, что паркет нужно менять и что на это им понадобятся две недели.
Вся квартирка, еще недавно бывшая предметом ее гордости, выглядела обшарпанной и жалкой. Та мебель, которую Касси с такой любовью подбирала в антикварных магазинчиках и на распродажах, казалась теперь какой-то потертой и старой. И зачем только ей пришло в голову покрасить стены в голубой цвет? На светлом фоне так хорошо были видны все пятна! Голубой цвет теперь давил Касси на мозги.
И еще. Ей досаждал Кеннет. Он был почему-то ужасно расстроен тем, что она не сообщила ему, когда прилетает из Нью-Йорка и он не смог ее встретить! И они ссорились. Бесконечно. Какие-то пустяки ее раздражали, он обижался, она злилась – и так постоянно.
– Почему бы тебе не зайти после работы за мной в больницу? Мы бы вместе пообедали! – ласково попросил он ее однажды утром – примерно через неделю после ее возвращения.
– Сегодня же четверг!
– Ну и что?
– Кеннет, сегодня четверг! – Ей самой не нравился ее раздраженный тон, но ничего поделать с собой она не могла. – Ты что с ума сошел? Сегодня же Миранда выступает!
– Ах, передача, ну, конечно же! Что ж, тогда я приду к тебе и принесу обед из ресторана домой. Какую кухню мы выберем: китайскую или мексиканскую?
И вот всем этим была заполнена ее жизнь: надоедливый дождь, надоедливые вечера перед телевизором… и надоедливый человек, к которому она не испытывала никаких чувств. Это была правда, и осознала ее Касси только после возвращения: она больше не любила Кеннета, а может, не любила его никогда. Ей не нравилось больше его стройное длинное тело, руки – слишком тонкие по сравнению с широкими ладонями, его веснушчатое лицо, толстые и бледные губы. И Касси не хотелось больше ни касаться рукой его лица, ни целовать губы. Он неожиданно стал каким-то длинным, слишком худым, слишком белокожим. Но дело совсем не в том, поняла Касси, проснувшись в пятницу утром, каким Кеннет был, дело в том, каким он не был. А не был он таким, как Джесон.
«Как все это ужасно, как скверно! – твердила она себе, склонившись в ванной над раковиной, чтобы почистить зубы. – Я влюблена в мужа своей сестры! Я днем и ночью мечтаю о мужчине, который никогда не будет принадлежать мне. Джесон Дарин. Какое чудесное имя! Нет, все это ужасно, просто отвратительно!» Она прополоскала рот и включила маленький радиоприемничек, стоявший на полочке в ванной. Передавали хронику происшествий:
«Тело найдено сегодня утром. На трассе Монтак. Машина перевернулась и обгорела. По сведениям экспертов местной полиции, смерть Миранды Дарин наступила примерно около…» – услышала Касси. Она стояла, уставившись в зеркало, и не видела ничего.
«…Миранда Дарин, ведущая популярной телепрограммы «Неприятные новости», одна из любимых ведущих американских телезрителей, погибла сегодня в возрасте тридцати восьми лет. Красивая, умная, миссис Дарин начала свою блестящую карьеру…»
Вывел Касси из шока телефонный звонок. Она выбежала из ванной, забыв выключить воду, понеслась в спальню и схватила трубку.
– Джесон просил меня помочь с приготовлениями, – услышала она какой-то знакомый мужской голос. – Мы заказали для вас билет до Ла Гвардии на одиннадцать. Так что вы прилетите чуть позже полуночи. В аэропорту вас встретит служащий компании. Вы успеете к этому времени? Касси? Вы слышите меня? У вас все в порядке?
– Магнус… Вэнс… это вы? – проговорила Касси. – Да, я слышу вас. Знаете, я только сейчас поняла, что она имела в виду. До этого я не так ее поняла…
– Вы о чем, Касси? – заботливо спросил Магнус – Вы уверены, что с вами все в порядке?
– Когда Миранда сказала мне про родственные связи… она не мне хотела помочь, она меня просила о помощи. Ах, почему я не поняла этого раньше!
– Вы сейчас очень расстроены. – Магнус пытался ее успокоить. – Простите, но у меня еще куча дел…
– Неужели вы не понимаете? Она просила меня помочь ей!
6
Все вещи в доме Даринов стояли на своих местах, но Касси почувствовала перемену сразу, как приехала. Дверь ей открыл не Джесон, а служанка.
– Они в библиотеке, – сказала ей девушка, одетая в униформу. Холодный мартовский ветер ворвался вместе с Касси в коридор, и служанка поспешно захлопнула дверь.
– Проходите, пожалуйста. – Девушка была подчеркнуто вежлива. – Я отнесу ваши вещи наверх. – В ее голосе звучало почтение, которого раньше Касси не приходилось слышать. Или это была просто жалость? С того момента, как она ступила сегодня на борт самолета и обнаружила, что у нее билет в первый класс, она чувствовала себя особой, которой уделяют огромное внимание и обращаются с почтением. Она не привыкла к особому комфорту и ощущала себя несколько неловко, сидя на гладком кожаном сиденье шикарной машины, которую компания «Магнус» прислала за ней в аэропорт. Машина была оборудована мини-баром, телефоном и телевизором, настроенным на канал «Магнус». Шли новости для полуночников, но все еще сообщались подробности о смерти Миранды Дарин.
«Ужасным зрелищем назвал диктор страшную картину остатков обгоревшей машины. Когда же он сообщил: «Миранда Дарин, по всей видимости, сгорела заживо», Касси немедленно выключила телевизор. Всю оставшуюся часть поездки она провела, сидя тихонько на огромном заднем сиденье, сложив руки на коленях. Она не чувствовала ничего: ни скорби, ни ярости. Она лишь смутно соображала, что сама находится в состоянии глубокого шока. Ей все казалось, что это сон, что этого не может быть. Миранда мертва! Невозможно было это осознать, но еще сложнее было осознать то, что Миранды больше нет.
