– Да нет, конечно. Пригласил одного дизайнера, и он за полмиллиона мне все это обставил. Вообще-то все очень функционально. Ты не находишь?
– Чувствуется сильное мужское начало. И совсем нет женского присутствия. А почему ты выбрал именно этого дизайнера?
– Мне его посоветовал Винсент Торн, сказал – от этого парня все тащатся, он сейчас в моде. Да ладно, я вижу, тебе не очень нравится. Не переживай. Я здесь бываю нечасто. У меня еще есть дом во Флориде и квартира в Лондоне.
– Твой папа так скромно живет. Я и не представляла, что... – Линда замолчала.
– Что мы такие богатые? Ну, что есть, то есть, не выбрасывать же все это в залив, как наши предки- колонисты английский чай... А мой отец феномен. У него была идея фикс добиться признания своего таланта, не прибегая к деньгам. Именно добиться, а не купить. Он принципиально живет на свое профессорское жалованье, которое сам же себе и выделил. По-моему, это глупость и ханжество. Ты видела, на какой машине он ездит?
– Да, эта тема давно обсуждается в колледже.
Но, по-моему, это даже очень трогательно. И он действительно настоящий большой ученый, я учусь по его книгам. Ты можешь им гордиться...
– Я бы и гордился. Но он требует такого же идиотизма и от меня. А я совершенно другой породы.
– И какой же?
– Ну, во-первых, я не ученый. Я человек действия. У меня феноменальная память на цифры, лица, имена, на любую слуховую информацию.
Например, я помню все биржевые курсы. Я говорил тебе? У меня дислексия. Сложности с чтением. Как у Черчилля и Эйнштейна. А отец считал, что я просто одаренный лентяй. До сих пор так считает.
– Слушай, что ты зациклился на отце. Ты уже не маленький. Зачем ему что-то доказывать? Ты личность, он – личность. Вы оба сами по себе. А ты все вспоминаешь какие-то детские обиды. Ты сам уже отец. Расслабься.
– Бланш, почему ты меня так хорошо знаешь?
Наверное, ты действительно моя женщина. А кстати, ты чем-то похожа на мать. Наконец-то я понял, почему отец на тебя запал. Не внешне, нет.
Манерой говорить и смотреть. Ты появилась и заполнила пустое пространство в моей жизни, которое стало особенно ощущаться после маминой смерти.
– Но мамочкой тебе я не стану, не надейся. Я за партнерские отношения.
– Да, да, я прочел предисловие к твоей книге.
Идеи феминизма будут жить вечно.
– Кстати, мужья первых феминисток их во всем поддерживали.
– И не жди. Я тиран и самодур. Буду сечь тебя розгами раз в неделю для профилактики и наказывать плетью за дерзость. Так ты по-прежнему хочешь стать моей женой?
– Я обещаю быть смиренно послушной и не раздражать тебя, мой повелитель.
– Этого ответа я и ждал от тебя. Черт, от твоего порочно покорного голосочка у меня брюки сами начинают расстегиваться...
За подарками собрались ехать только в девять вечера. Но магазины работали по предпраздничному расписанию – до полуночи.
Линда шла рядом с Эдвардом и думала об их будущем. Они были очень похожи по темпераменту, они чувствовали друг друга кожей, с ходу включались в любовную игру. Они умели посмеяться и подколоть друг друга. Но Боже, какая пропасть была между ними, какую разную жизнь они прожили врозь и продолжали вести. Линда боялась, что ее спокойная увлеченность работой и книгами будет чужда Эдварду, как чужда и непонятна ей его жизнь и его привычки.
Покупки им обещали доставить в квартиру Эдварда. Они вышли налегке из последнего магазина.
– Теперь поужинаем, – предложил он Линде, – я сейчас поведу тебя в мое любимое место.
– Тогда заедем переодеться.
– Все нормально, это будет недорогой французский ресторан. Я же сказал – мое любимое место. Эй, такси!
Они приехали на пирс. На волне качался старый корабль с настоящими мачтами и спущенными парусами. Они взошли на него.
– Осторожно, не упади. Тут еще не все доделано.
– Что это?
– Пиратский корабль. В детстве я бредил этой глупостью. И вот сделал себе подарок на день рождения. Заказал точную копию судна капитана Дрейка. Точной копии, правда, никто не знает. Идем в кают- компанию.
В кают-компании горели свечи и был накрыт стол на двоих.
– А кроме нас здесь есть кто-нибудь?
– Есть, не волнуйся. Но я не велел никому сюда соваться. Итак, леди. Вас украли пираты. И вы никогда не увидите стен вашего родного туманного Лондона.
– Здравствуйте! До сегодняшнего дня я была прекрасной француженкой! Какой Лондон? Я Бланш,
