Он сразу же стушевался и сбежал. Военных действий не последовало.
– А... Лиза?
– Она меня поблагодарила, потом мы немного поболтали... о том о сем... Было так приятно! – вздохнул Адальбер, мысленно возвращаясь к свиданию в ночном саду.
– Как у нее дела?
Адальбер блаженно улыбался, не замечая, что тон Альдо становился все более и более резким.
– Все отлично... Чудесная девушка! Мы виделись еще два-три раза: как-то пообедали вместе, я пригласил ее на концерт, сходили на показ мод...
– Короче, вы не расставались! А поскольку и того вам было мало, вы решили отправиться вместе... отдохнуть?
Альдо говорил теперь почти грубо, и это наконец пробило мягкий кокон воспоминаний, которым Видаль-Пеликорн окутал себя в считаные минуты. Он вздрогнул и ошеломленно уставился на друга с таким выражением, будто только что проснулся. Стальные глаза Альдо позеленели – это всегда было у него признаком надвигающейся бури.
– Что ты такое вообразил? Мы просто дружим. Конечно, мы немного поговорили о тебе...
– Как вы добры!
– Мне кажется, ты ей очень нравишься, и, несмотря на обстоятельства, при которых вы расстались, она все время вспоминает о Венеции, грустит о ней...
– Никто не мешал ей вернуться. Ну, так что же ваше путешествие?
– Сейчас! Служба, о которой я тебе уже обмолвился, потребовала от меня поездки в Баварию с заданием понаблюдать за деятельностью некоего Гитлера, который с недавнего времени не устает ругать Веймарскую республику и вроде бы собрал под свои знамена немало народу. Чтобы не привлекать к себе особого внимания, меня попросили поехать как бы туристом, значит, на машине. И лучше было взять кого- нибудь с собой. Ну, и поскольку Лизе надо было возвращаться в Австрию ко дню рождения бабушки, идея попутешествовать в моей машине показалась ей забавной, и мы отправились... так, по-товарищески, – уточнил Видаль-Пеликорн, с беспокойством поглядывая на грозное лицо друга.
– Значит, тебя послали в Германию, а ты доехал до Вены?
Нет. Только до Мюнхена, где работа задержала меня дольше, чем я предполагал. Ну, и чтобы Лиза оказалась в Бад-Ишле вовремя, я одолжил ей свою машину. Она страшно этому обрадовалась, но поначалу отказывалась: оттуда ей-де надо было в Вену, но я ее убедил, сказав, что приеду туда за машиной, как только освобожусь. Так и сделал. Добавлю, что Лизу я больше не видел: она отбыла на какой-то бал в Будапешт перед самым моим приездом. Теперь ты знаешь все!
– Она знала, зачем ты едешь в Германию?
– Смеешься? Я сказал ей, что еду организовывать конгресс археологов, а еще, возможно, прочту несколько лекций.
– И она тебе поверила?
Глаза Адальбера смотрели на Альдо с полным простодушием.
– У нее не было никаких причин не верить. Я тебе уже сказал: мы большие друзья.
– Значит, тебе повезло больше, чем мне! Ладно, забудем об этом и займемся нашим чертовым опалом. Не посоветуешь ли, как убедить даму в кружевах продать нам камень?
– Много хочешь! Я знаю о ней еще меньше, чем ты, ведь я даже не видел ее. Самое лучшее – завтра же добраться до Ишля. Госпожа фон Адлерштейн должна быть еще там, раз она не вернулась в Вену к сегодняшнему утру, когда я забирал машину.
Назавтра, пока маленький красный «Амилькар» одолевал отделявшие Зальцбург от Бад-Ишля пятьдесят шесть километров очаровательной местности – поросших лесом холмов и озер, – Альдо размышлял о своей бывшей секретарше. Не расскажи об этом верный Видаль-Пеликорн, он никогда не поверил бы, что «Мина» отправилась на венгерский бал, а до этого отбивалась от назойливых ухаживаний резвого офицера в саду посольства, а потом вела спортивную машину ... Еще труднее было представить ее скитающейся по дорогам с Адальбером, который – Альдо не решался всерьез подумать об этом, – вполне возможно, влюбился в нее... Но вот что было страннее всего: Альдо не понимал, почему все это так ему неприятно...
Внезапно он словно очнулся. Новая мысль пришла ему в голову. Думая о Лизе как о женщине, он упускал очевидное: она была в Вене в то же самое время, когда там находилась таинственная дама, и значит, они знакомы. И стало быть, вместо того чтобы ехать к старой графине, которая, возможно, заупрямится, не проще ли обратиться к ее внучке?
– Какого черта! – воскликнул Морозини вслух, следуя ходу своих мыслей. – Она же работала со мной два года, и хорошо работала! Если кто-то и даст нам какие-нибудь сведения, то именно она!
Не отрывая от дороги пристального взгляда, Адальбер рассмеялся:
– А-а, ты тоже думаешь, что Лиза для нас – лучший источник информации? Остается только ее поймать – а как это сделать?
– Для тебя затруднений быть не должно, ведь вы такие друзья! – не без желчи откликнулся Морозини.
– Мне это не легче, чем тебе. Эта девушка – как порыв ветра, никогда не угадаешь, что она сделает в следующую минуту.
– Ты одалживал ей свою драгоценную машину, ты был ее верным рыцарем в течение...
– Всего двух недель! Ни днем больше!
– ...И она не сказала тебе, куда собирается после Будапешта?
Представь себе, что нет! Признаюсь, я спрашивал, но ответ был неясный: то ли поездит по Польше, где
