опасаюсь...
– Тогда, – пылко сказала Фьора, – чего же вы ждете и не поможете им? Пошлите солдат, золота, но не дайте Флоренции погибнуть!
Подобие улыбки появилось на тонких губах Людовика XI, и он несколько раз хлопнул в ладоши:
– Браво! В вас пропадает отличная актриса, донна Фьора! Даже я мог бы попасться на это. Все это так подкупает!
Эта презрительная улыбка подействовала на Фьору сильнее, чем любой приступ гнева. Она опустилась на колени:
– Тогда казните меня, сир! Лишите жизни, но не оскорбляйте! Клянусь моим ребенком, что я не писала этого письма!
– Вы забываете, что однажды уже писали мне, сравнить очень просто...
– А разве это не может быть подлогом? Папа и его клика готовы на все, и у него есть много людей, способных подделать все, что угодно! Как... какими словами и какую клятву мне вам дать в том, что я не писала этой гнусности!
Неожиданно из глубины памяти к ней пришло решение.
– Сир! Один человек был рядом со мною, когда я писала свое письмо.
– Кто же?
– Госпожа Леонарда. Признаюсь, я потратила много сил на то, чтобы составить это письмо, отнюдь не из-за высказанных в нем дружеских чувств и признательности, а потому, что я осмеливалась вмешиваться в вашу политику и обещала просить вас положить конец этой войне, на что я не имела никакого права.
– Хорошо хоть, что вы осознаете это, – с осуждением произнес Людовик. – Вы говорите, госпожа Леонарда?
– Да, сир!
Король хлопнул в ладоши, и на пороге появился тот слуга, который привел Фьору. Подозвав его повелительным жестом, Людовик что-то тихо прошептал ему на ухо. Слуга кивнул в знак того, что все понял, и так же быстро покинул комнату. Король, казалось, несколько смягчился, но все же еще недовольно покусывал нижнюю губу, посматривая на стоящую перед ним женщину.
– В любом случае, – сказал он, – вы уже однажды писали мне письмо, в котором была ложь. Помните, перед вашей поездкой в Париж? Неужели вы станете доказывать, что это сплошная ложь?
Фьора опустила голову и вспомнила о словах Оливье ле Дема. Если он знал, что она родила девочку, то король тем более тоже об этом знал.
– Признаюсь, сир. Я солгала!
– А! – воскликнул он с торжеством. – Вам случается и признаваться! Скажите мне, где вы были всю эту долгую зиму?
Фьора подняла голову: она не могла отказываться от своей плоти, даже если это будет ей стоить жизни.
– Сначала в Париже, и в этом я вам не солгала. Затем в Сюрене, в маленьком владении моего родственника Агноло Нарди, молочного брата моего отца. Там я родила девочку, которой сейчас занимаются Агноло и его жена Агнелла.
– Ну, вот мы и у цели! – воскликнул король, вскочив из кресла, как будто там была пружина, и принялся расхаживать вдоль камина. – Дочь! А от кого этот ребенок? Не надо мне говорить, я и сам знаю: от вашего супруга, Филиппа де Селонже, с которым вы, несмотря на все уверения, тайно встречались! И это дьявольское письмо тоже не лжет! Вы попросту переговорили, как и сами сообщаете, кое с кем «из мятежников», другими словами, с вашим дорогим супругом, но вы, конечно, не могли мне прямо сказать, что беременны. И потом вы решили скрыться. Видите, я все знаю!
Потрясенная Фьора не сразу сообразила, что ей на все это ответить.
– Что это за бред? – не слишком вежливо спросила она. – Я скрыла бы рождение дочери от моего супруга? Дочери, которую я назвала Лоренца-Мария?
– Лоренца? – Теперь уже удивился Людовик.
– Конечно. Все, кто там был, могут вам это подтвердить: это совсем не плод моего союза с мятежником, который прячется от вас, но именно от него-то я и старалась все скрыть! Ведь дочь родилась от моей любовной связи с Лоренцо Медичи! По-моему, я не утаила от вас, что была его любовницей?
– Действительно, но...
– Сейчас мой супруг знает о наших отношениях с Лоренцо, и, поскольку он навсегда для меня потерян, мне больше нет никакого смысла лишать себя своей маленькой дочери и в мои планы входит воссоединиться с ней.
– Это правда, что вы виделись с графом де Селонже? Где? Когда?
– Примерно три недели назад, в Нанси, в монастыре Пресвятой Богородицы.
– Значит, вот где он прячется?
Фьора поднялась и спокойно произнесла:
– Я сказала об этом королю, потому что Филипп де Селонже не скрывается! Он выбрал это место, чтобы каждый день молиться на могиле монсеньора Карла, последнего герцога Бургундского и единственного хозяина, которому он когда-либо служил. На днях, возможно завтра, он даст обет.
Людовик XI медленно вернулся в свое кресло и положил руки на резные подлокотники, изображающие львов. Он погрузился в глубокое размышление.
– Он что, хочет стать монахом? Разве он больше вас не любит? – спросил он с иронией, которая сильно задела молодую женщину.
– Я могла бы увезти его с собой, но... ценой клятвопреступления, – призналась она.
– Какого?
– Он потребовал, чтобы я поклялась перед богом... что никогда не принадлежала Лоренцо Медичи. Я не смогла...
Охваченная воспоминаниями, Фьора даже не повернула голову, когда раздался скрип открывшейся двери:
– Девочка моя!
И Фьора очутилась в объятиях Леонарды. Чувство облегчения вдруг нахлынуло на нее.
– Леонарда! Моя Леонарда! Боже мой!
– Я приказываю вам отойти друг от друга, – холодно проговорил Людовик XI. – Женщина, вас привели сюда не для того, чтобы вы устраивали душещипательные сцены. Вы должны ответить на вопросы.
– А пока я спрошу у вас, сир: что вы такое с ней сделали, что довели до этого состояния?
Пораженный Людовик XI не мог произнести ни одного слова в ответ этой женщине, которая осмелилась обратиться к нему таким тоном.
– Вы забыли, кто перед вами!
– Нет... вы – великий король. А она, эта бедная девочка, которой на земле отказано даже в капельке счастья, для меня дороже собственной плоти и крови. Спрашивайте меня, что хотите, но больше не разлучайте нас!
– Как тут узнать правду? – сам себя спросил король. – Ну ладно, попробуем! Прежде всего, что вы знаете о девочке, родившейся в Сюрене этой весной?
– А что про нее знать? – насупилась Леонарда. – Ее зовут Лоренца, и все!
– Хорошо, хорошо! Скажите другое. Известно ли вам о письме, написанном примерно год назад мадам де Селонже донне Катарине Сфорца и переданном кардиналу...
– Монсеньору делла Ровере? Конечно! Оно доставило этому ангелу столько мучений!
– Тогда вы его легко узнаете. Вот оно!
Леонарда с сожалением выпустила Фьору из своих объятий, взяла письмо и прочитала, а затем с отвращением бросила его к ногам короля.
– Фу! Ну и гадость! Я надеюсь, что ваше величество не подумали, что его написала донна Фьора?
– Это ее почерк, ее печать...
– Это больше всего похоже на работу составителя фальшивых бумаг. Если вам удастся его поймать, советую вам, пошлите его на ближайшую виселицу! А того человека, который вам это передал, вы смело можете дать ему в попутчики!
