будет святым долгом. Только подождите минутку, я позову дочь.
Пока Тамаш разговаривал с хозяйкой дома у подножия холма, Фьора поднялась наверх и присела на поваленное дерево неподалеку от хижины.
Пес Барба тут же покинул свое место у сарая и, виляя хвостом, подошел к Фьоре. Она потрепала его по лохматой спине.
– Хороший пес, хороший...
Габор удивленно покачал головой.
– Ведь любая собака сразу чувствует хорошего человека,– пробормотал он про себя.
Хозяйка окликнула пса:
– Барба, приведи Альмиру.
Пес стал послушно спускаться по тропинке, что вызвало у Габора невольный возглас восхищения:
– Вот это пес! Может он еще и разговаривает по-венгерски?
Хозяйка грустно улыбнулась.
– Кроме этого пса у нас на острове больше нет защитников. Как же еще прожить здесь двум бедным женщинам?
Габор что-то хмыкнул и, покручивая свой длинный ус, проводил взглядом исчезающего в зарослях терновых кустов пса.
Тамаш прошелся возле дома.
– Неужели вы сами построили его?
– Нет, конечно,– ответила Тимия,– добрые люди помогли. Иногда здесь на острове останавливаются рыбаки, которым мы так же, как и вам, даем воду, а они помогают нам чем могут.
Услышав шум шагов за спиной, Тамаш обернулся.
По тропинке к дому бежала девушка лет шестнадцати в платье, больше похожем на лоскутное, одеяло. Лицо ее было таким же загорелым, как и у матери, но от всего ее облика веяло молодостью и свежестью. Прямые русые волосы ниспадали на лоб, прикрывая яркие голубые глаза.
При виде гостей лицо ее озарила улыбка. Она откинула волосы назад и радостно приветствовала гостей.
– День добрый. Бог в помощь.
Тамаш с любопытством посмотрел на стройную босоногую девушку и с такой же приветливой улыбкой ответил:
– День добрый. Да благословит ваш дом Святая дева.
– Альмира,– обратилась к ней мать,– этим господам нужна вода. Проводи их к нашему роднику.
– Габор,– распорядился капитан,– сходите за водой, а я тем временем расплачусь с хозяйкой.
Но Тимиа решительным жестом отказалась от протянутой ей золотой монеты.
– Ну что вы, как можно брать деньги за воду? К тому же у нас на острове золото не в ходу.
Тамаш пожал плечами.
– Но, может быть, вам понадобятся деньги для того, чтобы купить у рыбаков немного рыбы...
– Мы с дочкой не голодаем,– гордо ответила Тимиа.– У нас есть козы и куры. Этого вполне достаточно.
Тамаш почувствовал себя неловко. Все-таки эти женщины оказали ему немалую услугу и уйти просто так было бы просто верхом неблагодарности.
– Но вам, наверняка, нужна соль или пшеница,– сказал он.– Уж чего-чего, а этого на моем судне хватает. И мы с вами поделимся. Пшеницу можно смолоть в муку и испечь хлеб...
Тимиа мягко улыбнулась.
– Что ж, от этого трудно отказаться. Особенно нам нужна соль.
– Я прикажу своим матросам, чтобы они вернулись к вам с солью и пшеницей.
Хозяйка наклонила голову.
– Благодарю вас, господин. Всевышний отплатит вам за вашу доброту. Идемте в дом, я угощу вас свежим молоком. У нас удивительно вкусное молоко. И девушку с собой захватите.
Тамаш в растерянности оглянулся.
– Э... Она лучше посидит здесь, а я сам вынесу ей молоко.
– Ну что ж, как знаете.
Спустя несколько минут Альмира вернулась к дому, у которого одиноко сидела Фьора.
– А что же вы сидите здесь одна? – обратилась она к флорентийке.
В ответ Фьора лишь развела руками.
– Вы не понимаете, что я говорю? – снова спросила Альмира.
