Эльхана не нашла своего отца ни в библиотеке, ни в музыкальной комнате. Она поспешила на террасу, но его там тоже не было. Его не было и в древесном питомнике, где она надеялась его найти, наслаждающимся рассветом в сладких ароматах обильно растущих там цветов. Она вышла в галерею и, направляясь в зал аудиенций, вдруг остановилась с замершим сердцем.
Зеленое сияние, мерцая и блистая, освещало зал аудиенций и застывало на мраморных стенах подобно зеленым водорослям на поверхности стоячего пруда. Капли пота показались на ее лице. Она видела этот свет раньше, в темнице, когда ее отец пробудился ночью от кошмара. Держа руку на холодных мраморных перилах, Эльхана наклонилась вниз и увидела Лорака Каладона. Он сидел на своем троне, немного сгорбившись. В руках он покачивал вещь, которая и излучала этот ужасный свет. Зеленые блики освещали его лицо, делая его похожим на лицо трупа.
Эльхана задрожала. Ее сердце бешено забилось и, подхватив подол, она стремительно побежала вниз по широкой вьющейся лестнице.
'Отец!' — закричала она и ее голос зазвенел эхом в галерее.
Он поднял глаза, медленно, как человек, пробуждающийся ото сна. Его лицо все еще имело цвет сияющего шара, который он держал в руках.
'Стой на месте!' — выкрикнул он.
Он был ее отцом. И он был ее королем.
Эльхана остановилась, ухватившись за перила. Ее ноги застыли на последней ступеньке.
'Отец?'
'Стой на месте' — прорычал он.
Свет шара пульсировал, как зловещее сердцебиение.
Далеко наверху, в галерее, она услышала голоса слуг, говорящих с друг другом, женский голос задал вопрос, мужской приказал ей замолчать. Эльхана сделала шаг в сторону отца, спустившись с последней ступеньки в зал аудиенций.
'Отец' — прошептала она, — 'Отец, вы пугаете меня. С вами все нормально?'
Он не двигался и даже не посмотрел на нее. Еще один шаг, затем еще один и в последнем луче рассвета она увидела, что губы отца дрожат. Это просто дрожащие губы старика, пролетел у нее в голове предательский шепот.
Лорак постарел? Лорак дрожит? Лорак, о милостивые Боги, напуган?
Зеленый свет отхлынул от лица короля и стал меркнуть, возвращаясь в полость шара. Ободренная Эльхана сделала еще один шаг. Наконец, не слыша больше протестов Лорака, она стремительно побежала к нему, ее сандалии громко стучали, а браслеты резко звенели. Она подбежала и упала на колени возле него, Беседующего на своем троне.
Он сидел в полной неподвижности. Его мраморное лицо не имело выражения, но его глаза, его глаза…
Эльхана Звездный Ветер мягко накрыла руки отца своими. Когда он не пошевелился, она взяла шар и поставила его на подставку. В тот момент она чуть не уронила его. Подставка, сработанная из слоновой кости в форме рук, сложенных в чашу, изменилась. Это была та же самая подставка, она знала это. Она это видела, но что-то деформировало ее. Что-то поцарапало и ободрало ее, и вообще, теперь это были не две руки, а одна, большая и широкая, с пятью завитыми когтями. В эту лапу, в эти когти, Глаз Дракона из Истара поместился так же свободно, как и прежде.
'Дитя мое', — прошептал король, глядя на нее, — 'Моя бедная Эльхана'
Его глаза были наполнены печалью настолько глубокой и ужасной, что Эльхана, глядя в них, чувствовала, что ее затягивает в глубокий омут.
'Отец.' — Она прикоснулась к его лицу обеими руками. Под ними она почувствовала дрожащую плоть. Казалось, с ужасом и жалостью подумала она, что ему хочется плакать, но он потерял эту способность, — 'Отец, пожалуйста скажите мне. Что случилось?'
Он посмотрел на нее и она увидела, что его зрачки расширены настолько, что были похожи на маленькие куски угля. Эльхана задрожала и отвела взгляд в страхе. Но она не убирала своих рук, потому что боялась, что если сделает это, ее отец, король всех Земель Сильвана, провалится в ужасное темное место.
'Дитя мое,' сказал он дрожащим голосом, — 'Дитя мое, мир уничтожен.'
Что за магия гнездилась в этом шаре, поймавшем ее отца? Что за магия из уничтоженного Истара могла действовать здесь, в Сильванести?
'Нет,' — пробормотала она, отстраняясь и пытаясь заставить его подняться
'Нет' — сказала она мягко, обнимая его за плечи. Какими слабыми они показались! Как сгорблены в заботах! — 'Отец, мир не уничтожен. Ни одно королевство не уничтожено. На нашей стороне боги. На нашей стороне Эли и поэтому мы победим.'
Лорак не сказал ни слова согласия, ни слова протеста. Часто дыша, как человек во сне, он позволил ей увести себя от трона и по длинной вьющейся лестнице к его апартаментам. Они шли поспешно, так быстро, как Эльхана могла и они не видели и не слышали слуг в галерее, хотя их голоса раздавались в окружающих помещениях. В любых обстоятельствах она не должна позволить, чтобы Лорак был замечен в таком состоянии.
Благополучно добравшись до апартаментов отца, она нашла там его гофмейстера, старого Лелана и препоручила короля его заботе. Шепча успокаивающие слова, Лелан уложил короля в постель, скидывая всю находящуюся на кровати одежду на пол и отбросив ящик из красного дерева в угол комнаты, как если бы это была бесполезная груда листьев, сметенных ветром.
'Что с ним случилось, леди?' — спросил он, укрывая короля и отводя его волосы от лица, как ребенку в лихорадке.
Эльхана покачала головой.
'Я не знаю. Я нашла его таким.' — Она ничего не сказала о Глазе. — 'Позаботьтесь о нем, как вы умеете, Лелан и никому ничего не рассказывайте. Мой отец скоро придет в себя и станет ясно, что он страдает только от нехватки сна и слишком больших переживаний. Не буду говорить вам, как сильно его бы смутило то, что это происшествие' — она осторожно подбирала слова — 'это недоразумение достигло чьих — то ушей.'
Лелан поклонился. 'Будет так, как вы скажете, моя госпожа.'
Так и будет, она это знала, и это знание придало ей уверенности, когда она снова вышла в галерею. Внизу, в зале аудиенций, где стоял Изумрудный Трон, где Глаз Дракона лежал на преобразившейся подставке, снова пульсировал зеленый свет. Очень слабо, как с большого расстояния.
В этом свете Эльхана Звездный Ветер внезапно увидела свои собственные руки на хрустальной поверхности шара, ее пальцы на гладком стекле и свет, сияющий сквозь плоть, высвечивая кости и даже кровь, бегущую по жилам. Она видела, как она поднимает Глаз с подставки и осторожно несет его сюда, на галерею, и, перегнувшись через перила, бросает этот артефакт из безбожного Истара на мраморный пол зала.
И все же, как бы она не хотела сделать это, она этого не сделает. Какая-то часть ее души протестовала против этого. Это был не просто артефакт из Истара, это был артефакт из Испытания Высшего Волшебства Лорака Каладона. Глаз и король Сильванести были неразрывно связаны.
Мир уничтожен! Эти слова прошептал и простонал ее отец, глядя на светящийся шар, который видел как Катаклизм стер с лица земли Истар и изменил картину мира.
Эльхана повернулась спиной к пульсирующему свету и пошла по галерее к своим апартаментам. Там она села у высокого окна, выходящего на север. Обрывки ароматов заплывали в открытое окно, ароматов утра Сильваноста: влажный запах травы в Саду Астарин, острый аромат самшита, сладкий хлебов и пирогов, которые пекари катили в своих тележках к кухонным дверям клиентов. Эти запахи были нормальны, естественны и безопасны. И все же, мало что было нормальным в эти дни — война на границе, беженцы на Королевской Дороге, голодные орды, тянувшиеся повсюду войска. Все это отнюдь не заставляло ее чувствовать себя в безопасности.
**
Лорд Теллин сидел совершенно неподвижно, спокойный телом и духом, и спокойный — в этом Даламар был уверен — в сердце и в душе. Сидя у высокой осины, под золотыми листьями, жрец походил на
