всем.
'Нуитари!' — закричал он изо всех сил своего сердца и легких, — 'Нуитари, раньше меня звали Даламар Арджент. Я пришел, чтобы сказать тебе, что Даламар Арджент мертв! Я — Даламар Найтсон и я твой. О Сын Тьмы, я буду принадлежать тебе темной ночью и ясным днем. Я твой в магии и молитве. Я твой…'
Снаружи раздались приглушенные голоса, кто-то что-то спросил и тут же голоса стихли с тихим проклятием. Треснула ветка. Сердце Даламар подпрыгнуло в груди, громоподобно застучав. Тени на стенах застыли, кроваво-красный огонь потух. Магия покинула Даламара и он повернулся ко входу в пещеру.
Отверстие выхода ярко сияло как какой-то злокозненный глаз. У входа стояли высокие фигуры, кажущиеся кошмарно черными на фоне ослепительного света. Даламар попытался сделать шаг, но не смог. Магия ушла, и с ней ушли все его силы. Он пошатнулся и, падая, услышал как женский голос крикнул: 'Взять его!'.
Шесть Неистовых Бегунов вбежали в пещеру. Они окружили Даламара и когда магический огонь окончательно погас, осторожно подходили к нему, вытащив из ножен мечи. В следующее мгновение та же женщина, которая только что кричала, вдруг рассмеялась сухим язвительным смехом.
'Итак, теперь понятно, чем занимаются слуги, когда игнорируют приказы своих хозяев. Было бы лучше для тебя, слуга, если бы ты послушался лорда Коннала и занялся бы восстановлением храма.'
Даламар ничего не ответил, потому как знал, что никакие слова ему уже не помогут.
'Он слаб,' — продолжала глумиться Неистовая Бегунья. 'Он больше не может использовать свою грязную черную магию. Отведите его к лорду Конналу!'
И они набросились на Даламара. Оторвав его от пола, они крепко связали ему руки за спиной. Их лица напоминали уродливые маски, искаженные страхом и ненавистью. Один из них, коренастый молодой человек, плюнул на Даламара и его плевок был подобен укусу змеи. Другой захватил веревочной петлей шею Даламара и таким образом они потащили его через лес к Сильваносту и храму Эли. Там они связали его и бросили в маленькую неосвещенную камеру. Его не кормили и не давали воды. Они оставили его в одиночестве, а за дверью стражи из Неистовых Бегунов круглосуточно охраняли его.
Ночью ухали совы, а по полу сновали мыши. Ночью же пришла боль, настолько сильная, что была похожа на некое зубастое существо, грызущее его внутренности. Долгими часами Даламар лежал на твердом холодном полу, стараясь не стонать и не шевелиться. Этот храм, изуродованный магией зеленого дракона, был практически разрушен, но по прежнему полон благословения и артефактов Эли. Этим вещам не нравилось присутствие мага, который отвернулся от Света, эльфа, сердце которого билось теперь в ритмах темной магии. Не важно. Он лежал в агонии, но не стонал. Что еще он мог делать? Стонать и кричать?
Никогда.
**
Серое небо низко висело над головой. Ветер разметал голые ветви изуродованных осин и разогнал зеленый туман. Очертания разрушенных башен Сильваноста нависали над городом, как бледные призраки, которых собрали понаблюдать за ужасным событием, каким был созыв Круга Темноты. С руками, связанными за спиной, измученный болью и едва способный стоять на ногах, Даламар Арджент или Найтсон стоял неподвижно в храмовом саду. Неистовые Бегуны окружили его со всех сторон, держа оружие наготове, как бы опасаясь, что черный маг, которого они выявили среди соотечественников, внезапно начнет колдовать и уничтожит всех присутствующих. Холодно улыбаясь, Даламар поднял голову. Они отводили взгляды, боясь встретиться глазами с взглядом черного мага.
На сломанной черепице крыши Храма голубь испускал жалобные стоны, похожие на плач, в тишину сада. Даламар не оборачивался, так как знал, что голубь сидит как раз над той комнатой, в которой скоро состоится Круг Темноты. Ряды Неистовых Бегунов расступились. В круг вступили Эльхана Звездный Ветер с Портиосом с одной стороны и лордом Конналом с другой. Квалинестиец выглядел собранным и торжественным, на бледном лице блестели настороженные глаза. В глазах же Главы Дома Защитников Даламар увидел что-то, что напомнило ему о гадюке. Немного позади них стояли жрецы, возглавляемые Кайлайн, которая когда-то пыталась помочь Даламару спасти Неистового Бегуна. Ее бледные волосы были уложены на голове в виде короны. На груди красовался ее символ веры — Эли в обличье платинового дракона. В ее глазах стояла ненависть. Она, лорды Коннал и Портиос, а также сама Эльхана, были судьями Даламара, его Советом Правды. Их сопровождали остальные жрецы, а также представители Дома Мистиков и множество Неистовых Бегунов, чтобы охранять дорогу к храму. Еще должны были быть барабаны и торжественные звоны колоколов. Должен был гореть ладан и кто-то обязательно должен был плакать — друг, возлюбленная, опечаленная мать. Никого из них не было, потому как у Даламара не было ни друзей, ни возлюбленной, которых могло бы огорчить его падение. Пышная церемония была неуместна. Да, это будет изгнание, но на сей раз изгнание из руин.
Эльхана подняла голову, ее прекрасные глаза были непроницаемы.
'Господа', — сказала она голосом, холодным как зимняя ночь. 'Мы собрались здесь, чтобы расследовать и судить. Вначале начнем расследование.'
Она махнула рукой. Кайлайн вышла вперед. Высоко подняв голову и явно вынуждая себя смотреть грешнику в глаза, она сказала: 'Даламар Арджент, сейчас вас будут судить по обвинению в позорном поклонении ложному божеству и в практике черной магии. У вас есть что сказать?'
Даламар стоял не произнося ни звука.
Кайлайн тревожно огляделась, поскольку традицией предусматривалось, что обвиняемый должен говорить, или что кто-то другой будет говорить за него. Никто не пошевелился. Лица вокруг казались мраморными, глаза сверкали как алмазы. Охранники Неистовые Бегуны стояли неподвижно. Лорды Коннал и Портиос не произнесли не звука. Налетел ветерок, белые одежды зашелестели. Далеко в лесу послышался драконий рев. Позади Кайлайн один из жрецов облизал пересохшие губы, его глаза в испуге заметались. Даламар не двигался.
Неуверенным голосом Кайлайн продолжила: 'вас никто не защищает и вы не хотите сами защитить себя. Сейчас вы войдете в храм, в Круг Темноты. В этом месте невиновный найдет справедливость. В этом месте виновному дадут шанс увидеть воочию тот путь, который он выбрал. Даламар Арджент, загляните в свое сердце и душу. Готовьтесь к Кругу Темноты.'
Даламар не смотрел по сторонам. Ему ни до чего не было дела. Внутри он чувствовал закипающий страх.
'Уведите его,' — сказала Эльхана тихим и мягким голосом, похожим на воркование голубя. Голубь этот был каменным, его решения не могли изменяться. Она кивнула Конналу и он направил двух своих воинов к Даламару.
'Алеха,' — сказал он, произнеся имя как команду.'Рилант. Ведите его в храм.'
Они приблизились, выставив вперед челюсти, эльфийка Алеха Такмарин и Рилант, ее кузен. Они подошли с таким видом, будто им приказали привести в храм дракона. Решительными движениями они схватили Даламара за руки. Знание того, что он связанный, не особо успокаивало их. Их страх почувствовал Даламар, он наслаждался им, как волк. Он улыбнулся, не заботясь, что это кто-нибудь увидит. Их страх действовал на него как тонизирующий напиток. Все сильные мира сего знают: страх других дает власть над ними тому, кто может распознать его и использовать. Хотя Даламар и признавал бесполезным использовать страх этих двоих, все равно он почувствовал возбуждение и прилив сил.
Ветер усиливался. Волосы Эльханы развевались вокруг ее щек и плеч. Снова раздался вопль дракона, один долгий крик гнева и радости, разлившийся эхом по городу. Другой дракон ответил ему и один из Неистовых Бегунов раздраженно чертыхнулся. В растерзанном осиновом лесу драконы продолжали жить и размножаться, как если бы им по прежнему принадлежало все королевство.
Солнце показалось на сером небе, болезненный унылый шар, смутно видимый через колышущийся зеленый туман, последнее дыхание Сна Лорака, когда два Неистовых Бегуна провели Даламара через сад в храм Эли.
**
Произнося ритуальные молитвы, три жреца раскручивали толстую и тяжелую цепь. Они окружили ею место, где стоял Даламар и магическая ограда не давала ему выйти за её пределы.
'От темноты, O Эли,' — шептали они, — 'от темноты и зла, о Эли, защити нас. От темноты, о Эли…'.
