– Если майя действительно прятались здесь, – спросила Кэйро, – как ты думаешь почему?
– Возможно, от гонений. Или хотели создать свое государство. Таких причин можно найти тысячи, – откликнулся Дункан.
Он протиснулся между камнями в конце туннеля вслед за Кэйро и застыл, вновь пораженный увиденным. Кэйро широко раскрыла глаза. Дункан прислонился к стене и наблюдал, как она переходит от одного яркого настенного изображения к другому.
– Они прекрасны, – прошептала Кэйро, словно очутилась в храме и не желала нарушать тишину священного места. Она осторожно коснулась кончиками пальцев фигур воинов, стоящих рядом с женщинами, богами и богинями, приблизилась к высокой позолоченной пирамиде, почти скрытой из виду сталактитами и сталагмитами. – Как ты думаешь, когда они были нарисованы?
– Пожалуй, в восьмом веке, если судить по изображениям вождей.
Кэйро подошла вплотную к стене – точно так же поступил сам Дункан, увидев роспись. Она протянула руку к нарисованным выразительным лицам, затем присела, повела фонариком и высветила символы у самого пола.
– А это ты читал?
– Только просмотрел. В отличие от тебя я не специалист.
– Иди сюда и посмотри.
Дункан присел рядом, коснувшись ее бедром и плечом, и заслушался. Кэйро разбирала замысловатые символы:
– Они были влюблены – не только одна пара, а все. Но женщины предназначались в жертву богам, поэтому они сбежали, провели в пути много лет, постоянно боясь, что их догонят и возьмут в плен. И наконец они нашли эти пещеры и поняли, что здесь будут в безопасности.
– Святилище, – прошептал Дункан. – Сэнктуари…[2]
– Забавно, правда? – усмехнулась Кэйро.
Она прошлась по пещере, присматриваясь к надписям и рисункам, которых Дункан вчера почти не замечал, поглощенный мыслями о Кэйро.
Как и теперь.
Он подошел к ней, привлек к себе и обнял за талию, наклонился и поцеловал в мягкий и теплый изгиб шеи. Она тихо застонала, а он проложил губами теплую дорожку по щеке к уху. Внезапно Кэйро высвободилась.
– А это ты видел? – спросила она.
Он не замечал ничего вокруг, кроме нее, но послушно последовал за ней в глубь пещеры.
Стена перед ними была покрыта изображениями, образующими нечто вроде коллажа – ягуары и бизоны, джунгли и высокие горные вершины.
– Они нарисовали слияние двух миров, – объяснила Кэйро, – тот, который покинули, и тот, который нашли. – Она осветила рисунки фонарем. – Ты заметил, сколько здесь нарисовано женщин? А детей?
– Заметил.
– Это нетипично для майя. Они пренебрежительно относились к женщинам и детям. А еще я не вижу изображений игры в мяч в знак преклонения перед Солнцем и Луной: проигравших в этой игре казнили. Не вижу и людей, приносимых в жертву, – только животных. – Кэйро радостно засмеялась. – Эти рисунки я могла бы разглядывать целую вечность и не запомнить всех подробностей.
– Посмотри вот на эти, – предложил Дункан, взял ее за руку и повел в другой туннель. Следующая пещера была размером поменьше, но расписана еще ярче. – Если хочешь проникнуться уважением к этой цивилизации, взгляни вот сюда.
Он отступил, прислонился к стене и стал наблюдать, как Кэйро изучает роспись. Как он и предполагал, увиденное заинтриговало ее.
Кэйро смотрела в самый центр рисунка, задумчиво прищурив глаза.
– Это жертвенник. Видишь его?
– Вижу. Присмотрись внимательнее.
– Это нелегко – такое переплетение экзотических птиц, масок и…
– И?
– Нет, это не жертвенник! Господи, мужчина и женщина готовы заняться любовью на этом сооружении! Их не сразу разглядишь среди этих перьев. Боже мой, Дункан! Как они откровенны! Этот мужчина огромен…
– Уверен, таким он представлял самого себя.
– Может быть, но… а она улыбается!
– Полагаю, это еще одна из форм жертвоприношения, но жертва ему только рада.
– Здесь есть другие подобные изображения?
Дункан засмеялся, ему ответило эхо.
– Множество! Это нечто вроде «Камасутры» майя, стены учат искусству любви, куда ни повернись. Но ты еще не все заметила, Кэйро. Это не просто красивая картинка.
Указать на карту было бы очень просто, но Дункан хотел, чтобы Кэйро испытала трепет поиска и радость открытия.
