Нарим и прочие изгнанники покинули страну в тот же день. Десять элирийских солдат отвели их к границе – они должны были и охранять преступников от возможной мести, и удостовериться в том, что те покинули страну. Мой самый старый друг не сказал мне на прощание ни слова и не заметил протянутой ему руки.
Моего имени среди осужденных не оказалось.
Несмотря на то что принцу Доналу не терпелось поскорее занять место рядом с отцом, он решил переночевать у Кир-Накай, чтобы дать отдохнуть своему отряду. Многие солдаты были ранены, и всем надо было выспаться после пятидневного марша и яростной схватки в Кор-Неуилл. Принц с благодарностью принял помощь Давина, который раздобыл в разгромленных элимских пещерах еду, одеяла и прочие уцелевшие припасы.
Мне тоже надо было запастись кое-чем в дорогу. Меня снедало желание поскорее уйти. Теперь Эйдану известно все: я знала, что Нарим намерен подчинить драконов себе, и я знала, что после этого Эйдан должен будет умереть. Нельзя было больше прикидываться, что мои преступления – всего-навсего шалости невоспитанного ребенка. Ну вот и славно. Искушение лгать ему и дальше было так сильно, что впору сойти с ума. Но выносить его взгляд я больше не могла: ведь теперь он знает, что внутри я такая же уродина, как и снаружи.
Когда Давин и несколько солдат отправились в путь по тропе вдоль берега, я услышала голос Эйдана:
– Ты не видел, куда делась Лара?
– Эта женщина все время куда-то исчезает, – ответил ему голос принца. – Мне тоже надо бы с ней поговорить. Думаю взять ее на службу, если она согласится. Я столько о ней слышал и видел ее в деле – не сомневаюсь, что нам понадобятся ее умения и таланты. Сейчас такое начнется…
Воспользовавшись тем, что два сеная увлечены разговорами, я проскользнула мимо них и догнала Давина на берегу. Я спросила, не найдется ли у него лишних припасов и пары одеял.
– Надо мне уходить. Лучше сегодня.
– Все, что у нас есть, – твое, – ответил он. – Можешь не спрашивать.
Мы двинулись вдоль берега, и тут меня окликнули:
– Нам надо поговорить, Лара.
– Не о чем нам разговаривать, – бросила я через плечо. А потом уставилась в спину Давина и стала усердно переставлять ноги.
Мы с Давином вернулись из сожженных пещер сразу после заката. Разгребать там пришлось гораздо дольше, чем я думала, и пришлось отказаться от мысли покинуть проклятую долину засветло. Мы присоединились к принцу и его солдатам; они жарили на костерках кроликов и прочую дичь и бросали беспокойные взгляды на запад. Драконов видно не было. Уничтожая свою порцию ужина, принц, посмеиваясь, рассказал, что полдня надоедал Эйдану болтовней, достойной пятилетнего несмышленыша, и в конце концов тот утомился и заснул, пригревшись на валуне. Элирийские солдаты улеглись спать пораньше, потому что на рассвете собирались отправиться в путь.
После недели, проведенной в подземельях Мак-Ихерна, я не могла заставить себя спать иначе как под открытым небом. Так что я устроилась под скалой у края бывшего озера, подальше от костров, горько сожалея, что у меня не хватает храбрости идти в темноте. Рядом лежала сумка с запасом еды и воды – все было готово к тому, чтобы покинуть долину при первых же лучах солнца. А до того времени буду прятаться.
Около полуночи Эйдан слез со своего валуна. Он безудержно зевал и скреб черную щетину на голове, словно пытался содрать паутину, накопившуюся аж за год. Давин предложил ему еды и травяного настоя, который ему предусмотрительно оставили. То, что сенай ответил, понять было невозможно – как вчера. Он с силой протер глаза ладонями и попробовал еще раз.
– Спасибо, – произнес он с третьей попытки. – У меня внутри пусто, как в Кир-Накай.
– Мы увидимся утром? – спросил Давин. – Принц отправляется на рассвете.
– Проснусь. А если нет – кинь в меня камнем.
– Может, лучше тебе пойти с нами? Будешь под защитой принца. Для того, кому Клан обязан своим крушением, этот мир – место небезопасное.
Эйдан отхлебнул из кружки и помотал головой.
– Пока нет. У меня здесь дела.
– Эйдан Мак-Аллистер, наши жизни принадлежат друг другу, – напомнил элим. – И горевал я уже достаточно.
– Посмотрим, как пойдут дела. А ты что собираешься делать? Будешь присматривать за моим юным племянником, как присматривал за мной?
– Он говорил тебе, что просил меня остаться при нем?
– Это было бы очень… правильно и для элимов, и для Донала, и для тебя. Мир нужно лечить, и, боюсь, он получит еще множество ран, прежде чем мы сможем начать лечение.
– Я подумаю. – Элим коротко взглянул на меня. – Мы все должны подумать о том, как исцелить собственные сердца. Но сейчас я намерен досконально изучить изнанку моего одеяла. Спокойной ночи, Эйдан.
– Спокойной ночи, друг. – Сенай остался у костра один. Он рассеянно ворошил угольки, прихлебывая из оставленной Давином кружки.
Кажется, меня он в темноте не заметил. Вот и славно.
Я заставила себя смотреть на оплавленную плиту, навеки скрывшую под собой родники, на звезды, на песок, на гальку – куда угодно, лишь бы он не почувствовал, что я гляжу на него.
