– Не знаю. – За последние часы я испытала все возможные чувства и уже не отличала одно от другого.
– Мне казалось… я не чувствовала, что что-то происходит, поэтому не поднималась. – Келли переходила от одного тела к другому, вглядываясь в спокойные лица. Долго глядела на принца. – А где мальчик? Он рвался на помощь. Я не могла его удержать.
– Паоло… – Я вгляделась в туман, узел внутри развязался так же быстро, как завязался. Костлявое тело привалилось к стене. Туман разошелся, явив худое чумазое лицо, само изумление, паренек не отрываясь глядел на Ворота.
– Ты в порядке? – Мы с Келли обе с облегчением выдохнули, когда он молча кивнул.
– Что здесь произошло? – Келли снова смотрела на неподвижные тела, окружающие нас. – Они умерли?
Я пыталась подобрать слова.
– Этот, – я положила руку на неподвижное тело Томаса, – Защитник, приведенный зидами на гибель, мой брат. Они довели его до безумия. До смерти. Принц не смог его спасти. Те трое, что были зидами, живы; думаю, они уже не будут такими, как раньше, когда очнутся. – Огонь наполнил мое сердце и высушил слезы. – Он исцелил их. Каким-то образом сила его заклятия, его целительского дара, вернула Воротам белый цвет… должно быть, он укрепил и Мост. Он отдал все… не знаю, что будет теперь. Вдруг в нем не осталось дыхания жизни, чтобы очнуться.
– Он очнется, если я хоть что-нибудь понимаю в подобных вещах. А если в нем осталось дыхание жизни, он вспомнит вас, леди Сериана.
Я не поставила бы и ломаного гроша на то, что во мне остались силы пошевелиться, но когда из-за Ворот раздался этот голос, я схватила брошенный кинжал принца и, вскочив с пола, остановилась между неподвижным Д'Нателем и пришельцем, проковылявшим через завесу белого огня, опираясь на деревянный посох. Он был невысокий, мускулистый, одетый в поношенный коричневый балахон без застежки, под которым виднелась мятая белая туника, перехваченная ремнем поверх истертых коричневых штанов. Кудрявые каштановые волосы и борода были тронуты сединой, но молодое лицо не позволяло определить его возраст. В нем не было ничего примечательного, кроме пронзительных синих глаз и удивительного голоса, в котором слышались ветер, гром, музыка и огромное достоинство. Я уронила кинжал. Ошибиться невозможно. – Дассин!
37
– Да, это в самом деле я, – подтвердил человек, выходя из стены огня. Он поклонился Келли и мне, не сводя при этом глаз с Д'Нателя. – Прошу прощения… – Он проковылял через комнату и бережно приподнял измученное лицо принца, внимательно вглядываясь в него. Глаза Д'Нателя были открыты, но то, что он видел, находилось далеко за пределами комнаты. Очевидно, он не осознавал присутствия Дассина, меня или кого-либо еще. – Ах, мой дражайший сын, – проговорил маг. – Как я верил в тебя… И как я был прав. – Он стащил с себя коричневый балахон и накинул на плечи принца. – Отдыхай, мы позаботимся о тебе, как ты этого достоин. Старик медленно выпрямился, опираясь на посох.
– Пройдет некоторое время, прежде чем он сможет сосредоточиться на чем-либо, но я верю, он поправится.
– И он поймет, кто он? – спросила я.
– Не сегодня, – Дассин тяжело вздохнул, – и не завтра. Еще нескоро. Но он поймет. Настанет день, когда он будет смеяться, скакать на своем прекрасном коне, растить для вас волшебные розы среди зимы. Как я уже сказал.
– Значит, я права. Это… – Я не осмеливалась произнести имя вслух, словно от этого единственного слова моя надежда разбилась бы о стену невозможности.
– Да. В этом теле живет душа того, кого вы знали как Кейрона, Дарующего Жизнь. Это не сон и не самообман.
Я лишилась дара речи.
– Какая-то часть Д'Нателя всегда будет с ним, но потом это уже не будет казаться ни странным, ни неестественным. И конечно, он никогда не будет похож на себя прежнего. У него тело Д'Нателя, которое не станет другим, хотя, кажется, он уже приближается к своему истинному возрасту. – Дассин провел рукой по светлым волосам, тронутым сединой.
– Как же такое возможно?
– В основном благодаря самому Кейрону, его силе, его воле, его ни с чем не сравнимой любви к жизни. Он сам – чудесный дар. Удача, разумеется, тоже сыграла свою роль, как и я, и вы.
– Расскажите мне.
– Это долгая история.
– У меня нет времени выслушивать истории, – заявила Келли, которая стояла, застыв в проеме двери. – Грэми…
– Земля и небо, шериф! – Воскликнула я, ощутив укол совести за то, что мои желания напрочь вытеснили мысль о раненом Грэми Роуэне. – Мастер Дассин, наш добрый друг лежит раненый внизу…
– И какое отношение это имеет ко мне?
– Вы же Целитель, разве нет?
– Я наиболее одаренный Целитель из ныне живущих, но я не делюсь своим даром так просто.
Его высокомерие язвило, словно колючка в башмаке.
– Я хорошо знаю цену целительству, – произнесла я. – И я не прошу просто так. Наш друг умирает из-за вашей войны.
– Гм. – Чародей нахмурился. – Полагаю, мне следует взглянуть на него.
