Возрождение

прежде чем достать из кармана последний мешочек с солью.

Старый Юлай недоуменно переводил взгляд с Александра на Лидию, его жена что-то зашептала ему на ухо, и недоумение на его лице сменилось пониманием и сочувствием.

– Сейчас уже поздно, Аведди, – произнес он. – Нам о многом необходимо поговорить, но мы ждали столько лет мы подождем еще несколько часов. Мой дом – твой дом, Мой слуга Даниель покажет тебе, где твоя комната… если конечно, она понадобится тебе в эту ночь.

Александр с трудом оторвался от созерцания принцессы и протянул соль манганарцу, откашлявшись, прежде чем заговорить. После обычной фразы про соль он добавил:

– Я горд тем, что удостоился твоего гостеприимства король Юлай.

Старый король поднялся и жестом отпустил всех собравшихся. Толпа начала медленно растворяться в ночи. Поклонившись Александру и поцеловав руку Лидии, Юлай вместе с женой двинулся вслед за слугами к сложенным из камня домам. Блез шепнул что-то принцу на ухо, потом подошел ко мне.

– Думаю, мы можем оставить их, правда, я сказал ей, что мы подождем немного.

Но наши услуги не потребовались ни Лидии, ни Александру. Принц пошел через поляну к жене, но остановился на полпути. Он упал на колени, склонил голову и раскинул руки. Его молчаливый вопрос не остался без ответа. Лидия вышла из тени и положила руку на его рыжую голову. Потом она коснулась его подбородка и заставила поднять голову, чтобы он увидел дар, который она приготовила для него.

– Когда ты собираешься уходить? – негромко спросил Блез, когда я развернулся и быстро зашагал к озерцу.

– Как только ты сможешь отвести меня. Нужно, чтобы ты привел Фиону. У Катрин для нее важные новости, и я должен переговорить с ней до своего ухода, узнать, что ей удалось найти.

– Этой ночью я не смогу, – ответил он. – Я чуть жив. Кроме того, тебе самому неплохо бы выспаться перед таким путешествием. А вот утром…

– Утром, – согласился я.

ГЛАВА 37

Утром Блез, Катрин и я были во Дворце Колонн, у входа в Кир-Наваррин. Все утро в моей голове звучали обрывки речей оракула Драфы. Александр обрел все, отправившись на битву нагим. Его бессилие обернулось силой. Неужели он действительно нашел себе новое царство в пустыне, как и видел Квеб, и именно тогда, когда он был готов нанести последний удар по собственной Империи? И если пророчества мальчика верны, то каковы же пророчества Гаспара? Это были тревожные мысли.

Непросто посеять страх в сердцах тех, кого любишь, сказал мне Гаспар. Конечно, Александр, Блез, Катрин и все мои приятели среди повстанцев боялись моего безумия, но они примирились с ним. Моя боязнь того, что люди делают друг с другом, не означала, что я собираюсь уничтожать их. Я просто хотел заставить Ниеля прекратить его игры.

Но каждый шаг по направлению к рядам белых колонн, тянущихся с севера на юг по холмам южного Манганара, усиливал мое ощущение разобщенности с этим миром. Дать имя безымянному и остаться за стеной света… я никак не мог понять, является ли боль в животе следствием страха или отвращения.

– Сколько времени Фиона провела в Кир-Наваррине? – спросила Катрин, вглядываясь сквозь колонны в теплые вечерние сумерки, столь разительно отличающиеся от раскаленного полудня, в котором мы ждали Блеза и Фиону. Белые колонны у нас за спиной уходили далеко по выжженной земле. Они доходили почти до самых гор, до границы с Эззарией. Хотя мы сидели под крайней северной парой перед нами расстилались зеркально отображенные ряды колонн, между ними виднелись зеленые холмы, деревья, озера залитые мягким вечерним светом.

Я поскреб голову, словно мои пальцы могли извлечь нужные мысли из укромных уголков черепа. Я не спал почти два дня, каждая ночь была ужасна. Каждый раз, как только я начинал дремать, мне приходилось вскакивать, чтобы не видеть тошнотворных снов.

– В этот раз, наверное, полтора месяца. Первый раз Блез отвел ее туда несколько месяцев назад. Он сказал, что она хотела остаться надолго, но вскоре заболела. Рей-киррахи ничего не понимают в человеческих болезнях, поэтому ей пришлой выйти и отправиться к лекарю. Несколько дней она провела в Таине-Кеддаре, а потом вернулась. Блез приходит сюда через определенные промежутки времени и открывает Ворота, на случай, если она захочет вернуться.

Стадо песчаных оленей взбежало на дюну слева от нас только для того, чтобы испуганно развернуться и исчезнуть за соседним холмом. Я достал из сумки хлеб и кусок сыра и положил на чистую ткань, расстеленную на траве, потом уставился на еду, словно не помня, для чего она существует. Сама мысль о еде была невыносима. Кожа зудела от постоянного недосыпания. Язык распух во рту, движения были неловкими, тело не слушалось меня.

– Фиона там в безопасности?

– Она почти ничего не рассказывает Блезу, говорит только, что изучает жизнь рей-киррахов. Говорит, что там не опаснее, чем в нашем мире. Там нет чудовищ, нет войн. – Только опасность в Тиррад-Норе, вокруг которой вертятся все миры.

– Все эти годы я работала со Смотрителями, рассказывала о Воротах и хождении по другим мирам. Но понять, что я и сама могу пойти туда… – Первое потрясение Катрин при виде открывшихся Ворот перешло в безмолвное восхищение. Эззарийцы всегда ценили чудеса. – Может быть, я разочаруюсь, когда попаду туда. Это место не может быть более странным, чем мои фантазии. Например, отсюда оно кажется вполне обычным.

– Оно очень похоже на Эззарию, – ответил я, очищая небольшой апельсин и кладя его рядом с хлебом. – Река, похожая на Дурск, течет сразу за теми холмами через лес из дубов и кленов, который доходит до самых гор. У них высокие, покрытые снегами вершины, похожие на те, что окружают Кафарну или Дэл-Эззар. Летом каждый вечер идет дождь. А вот ночью ты сразу поймешь, что это не наш мир. Свет звезд там ярче света нашей луны.

Катрин отломила кусочек хлеба, но не стала есть.

– Я думала, что ты идешь туда в первый раз.