привязывали к седлам фляги с водой, закрепляли перевязи мечей. Словно поднятый на ноги могучим заклятием, я вскочил, сошел со ступеней и двинулся к ней, собираясь тут же выяснить, кто она и почему следит за мной.
Прежде чем я успел дойти до нее, во двор въехали пятеро всадников, припорошенных красной пылью. Они остановились неподалеку от меня, ожидая, что принц укажет им их место в строю. Возглавлял небольшую кавалькаду низкорослый, но чрезвычайно широкий в плечах воин. У него была светлая коса и покрытое веснушками лицо, которое казалось значительно моложе его двадцати семи лет. Лорд Кирил Рамиелль, возлюбленный брат Александра.
Александр проехал мимо него, не удостоив взглядом. Принц остановился что-то сказать Малверу, а потом поехал вдоль ряда воинов, стоящих рядом со своими конями, внимательно осматривая их. Каждый раз, когда он одобрительно кивал головой, воин вскакивал в седло. Малвер подъехал к Кирилу и почтительно поклонился ему.
– Я привел с собой своих личных гвардейцев, – холодно произнес Кирил, – хотя и считаю, что принц поступает неправильно. Но я не хочу, чтобы обо мне говорили, будто я не был верен покойному Императору.
– В твоих воинах нет нужды, лорд Кирил, – ответил Малвер.
– Нет нужды? – вспыхнул Кирил. – Неужели положение принца позволяет ему выбирать? Я буду сражаться за честь своего дяди. – Кирил тронул поводья, собираясь встать в ряд, но Малвер преградил ему дорогу своим конем. – Нет, мой господин. Принц сказал, что скорее позволит встать в строй женщинам, чем пустит тебя в бой.
Лицо Кирила приобрело цвет закатного солнца в пустыне. Он стиснул зубы, подобрал поводья, потом бросил своим воинам одно короткое слово. Кавалькада двинулась к воротам. Я догнал Кирила и схватил его за стремя, прежде чем он успел выехать за ворота. Он резко обернулся, его рука сама потянулась к кинжалу.
– Продолжай двигаться вперед, – произнес я. – И не смотри на меня.
– Череп Атоса! Сейонн! – Кирил не стал повышать голос, несмотря на свое изумление, и тут же отвел от меня глаза, устремив взгляд в спины своих воинов и заставляя коня двигаться вперед. Я шел рядом с ним, скрытый от остальных корпусом его коня и стеной.
– Он потерпит сегодня поражение, мой господин. Ты это знаешь.
– Упрямый осел! – Его голос дрогнул. – Он не позволил мне пойти с ним. Если он собирается погибнуть…
– Принц Александр не погибнет, – твердо ответил я. – Я прослежу. Но вот его люди… кто останется в живых… им понадобится кто-то, кто позаботится о них, когда они потерпят поражение. Ты сможешь это сделать.
Кирил посмотрел на меня широко раскрытыми голубыми глазами.
– Думаю, да.
– Как только смогу, я пошлю тебе весточку.
Кирил задумчиво кивнул, видно было, что он уже разрабатывает план.
– Кто с ним?
Я быстро рассказал ему о тех, кто явился на зов.
– Одно меня смущает, – закончил я, поглядывая на женщину, зеленый островок покоя среди бурлящей толпы. – Что это за женщина стоит рядом с воинами Дома Фонтези? Миловидная женщина в зеленом платье? Мне кажется, что сегодня она просто повсюду.
– Не вижу здесь никакой женщины. Ничего зеленого рядом с Фонтези. И неудивительно, они и близко не подпускают женщин к своим лошадям.
Я посмотрел на Кирила, внимательно разглядывающего толпу, потом сам посмотрел на Фонтези. Женщина исчезла, нигде во дворе не было видно зеленого платья. Нервная дрожь прошла по моему телу.
– Скажи Сандеру, что я разыщу тех, кто остался верен ему. Я буду ждать от него вестей. Да хранит тебя Атос, Сейонн! – Кирил пожал мне руку, пришпорил коня и вылетел со двора.
Александр уже заканчивал смотр. Приказав поднять знамя Императора, он сам вскочил в седло. Издав боевой клич, принц Империи Дерзи повел свою обреченную на гибель армию в пустыню.
Я прогнал мысли о загадочной женщине. События разворачивались чересчур быстро. Сначала я хотел превратиться в птицу и летать над полем битвы, чтобы знать обо всем происходящем. Но в этой битве позиции и маневры не будут иметь никакого значения. Птица не сможет сделать того, что я хотел сделать. Мне нужно большое тело, а поскольку превращение отнимает у меня много сил, я не смогу превращаться дважды. Как только войско покинуло двор, я кинулся к Фредовару, взял у него меч и коня, о которых говорил Александр, и поскакал в пустыню за ушедшими воинами.
Когда дерзийцы остановились на пышущей жаром равнине недалеко от крепости Хамрашей, ожидая ответа на вызов принца, я расположился на вершине одинокого холма, стараясь сосредоточиться для процесса обретения крыльев. На этот раз не крыльев сокола, а собственных крыльев.
Когда мне было восемнадцать и я участвовал в самой тяжелой битве своей недолгой карьеры Смотрителя, я оказался на краю утеса. Раненый, отчаявшийся, уверенный в неизбежном поражении, я решил рискнуть и прыгнул с обрыва. Несколько месяцев до того меня не покидало странное чувство, связанное со жжением в лопатках и плечах, что я могу спрыгнуть со скалы и не погибнуть. Я был не настолько глуп, чтобы пытаться проверить это в мире людей. Но в мире одержимой души, отступая от чудовища, готового вырвать мне сердце, я обрел прозрачные прочные крылья, появившиеся из жжения и особых слов заклятия. С того дня я сражался крылатым, упиваясь этим чудом и не понимая, что это просто отголоски моей настоящей природы. Даже после того, как благодаря Денасу я смог приобретать любые формы, я мечтал только о своих крыльях.
Отдаленный гул битвы: крики, вопли, предсмертные хрипы, топот копыт, звон стали, ударяющейся о другую сталь, отвлек меня от боли превращения. Горячий сухой ветер, наполнивший мои крылья, пах кровью, пыль, поднятая сотнями копыт, заслоняла солнце.
