Маэв не смогла убежать от него, не смогла защититься без моей помощи, когда он схватил ее. Я сорвала амулет и через мгновение, зажав деревянную рукоятку серебряного кинжала между зубами, помчалась – уже на четырех лапах – вслед за ними.
Долгие месяцы без превращений замедлили мой бег, но не мои чувства. Хотя я быстро потеряла их из виду, я чувствовала их свежий сильный запах на сухой земле и не теряла следа.
Фиан был ранен. Я ожидала, что Маэв будет рассчитывать на мою помощь, повернет и заляжет. Но она направилась к востоку, двигаясь параллельно дороге на Тимори, потом пересекла дорогу и продолжала бежать по южному берегу озера Кронов. Несомненно, она хотела измотать Фиана перед их последней схваткой. Мне было достаточно лишь следовать за ними и помочь, только если это понадобится, а не бросаться в бой, рискуя поранить своего неродившегося сына.
Лес становился все гуще. Река делала крутой поворот в сторону от дороги. Какое-то врожденное животное чувство подсказало мне остановиться, прижаться к земле и ползти через подлесок. Запахи моего любовника и моей подруги влекли меня вперед, я не обращала внимания на другой, пугающий запах. Но чем дальше я ползла, тем сильнее он становился, пока я не поняла, что это смрад разложения. Хотелось развернуться и бежать подальше от этого места, но я не могла оставить Маэв и продолжала ползти.
Взгляду открылся большой побеленный дом, показавшийся крайне опасным. Это было мрачное место, затененное высокими деревьями, окружавшими опушку. Из трубы вился плотный дым, других признаков, что там внутри кто-то есть, я не заметила. Обегая дом вокруг, я наткнулась на гору костей гоблинов – ярко- белых и желтых. Головы были сложены в другую кучку – поменьше. Те морды, на которых еще оставалась шкура, были столь омерзительны, что казались еще страшнее, чем при жизни этих чудищ. Одни головы были темными, другие посветлее, и – я внимательнее пригляделась к ужасной горке – среди них было несколько человечьих голов. Головы мужчин, женщин и реже – детей. Шерсть встала дыбом у меня на загривке. Опасаясь, что убийца гоблинов может заметить меня, я осторожно попятилась прочь и спряталась за деревьями. Громкий хруст заставил меня оцепенеть. Я в испуге замерла – мимо меня на опушку выбежала женщина.
Маэв! Ее походка была неверной, от тела исходил густой запах смерти. Это была Маэв – и это была не она.
– Фиан! – крикнула она, и в ее таком знакомом голосе были вызов и насмешка. – Выйди ко мне в человеческом облике, Фиан. Если не боишься!
Прошло несколько мгновений, прежде чем Фиан ответил. В обличье волка он вышел из кустов, поводя по сторонам мордой и вглядываясь в тени деревьев. Затем, столь же быстро и изящно, как он проделал это в нашем доме, он принял вид человека и двинулся к Маэв, держа нож кверху, готовый нанести удар. Я медленно повернулась в листве, готовясь к прыжку.
Маэв шагнула к Фиану, подняв руки. Я только подумала, что она сдается, и в этот момент Маэв бросилась на него и с нечеловеческой силой развела ему руки в стороны. Сделав это, она издала победный крик, который повторили два хриплых вопля, донесшихся из дома.
Свет вокруг Фиана задрожал, образуя прозрачную серебряную клетку. Хотя он сопротивлялся и пытался вырваться, Маэв легко удерживала его руки, пока сияние не прекратилось. С холодным смешком она отпустила его, отступив от волшебной клетки. Его руки остались разведенными в стороны, зажатые сверкающими прутьями, – он изо всех сил пытался освободиться, но не мог.
Два ужасных призрака явились из дома и, передвигаясь на бесформенных конечностях, поплыли к клетке. Одна ведьма была огромного роста и черна как ночь, ее зубы были столь велики, что она не могла закрыть рта, даже не могла глотать. Слюна стекала по ее подбородку, длинными нитями свисала на балахон. Вторая ведьма была вдвое меньше. Желтая, покрытая язвами, как от проказы, она приближалась к клетке с мерзким кудахтаньем.
Это, должно быть, те самые ведьмы, о которых говорил Андор, подумала я. Хотелось выскочить и спасти Маэв, но мое тело отказывалось подчиниться, что-то подсказывало мне, что это – не Маэв.
Фиан отчаянно пытался втянуть руки внутрь клетки, умоляя Маэв освободить его. Явно опасаясь надвигавшихся ведьм, Маэв какое-то мгновение, как мне показалось, хотела помочь ему. Она снова взяла его за руки, поцеловала их и что-то тихо прошептала ему на ухо. Мой острый волчий слух позволил разобрать ее слова:
– Теперь ты будешь любить меня, муж?
– Всегда буду, – ответил он.
При этих словах я рассмеялась. Ее не проведешь лживыми обещаниями – мою Маэв.
В эту минуту на опушку ступила вторая Маэв – с острым ведьминым лицом и сверкающей серебряной шкурой. А первая Маэв обрела свой настоящий облик.
Существо было самым маленьким из трех ведьм. Хотя кожа у нее была зеленой, как у жабы, а оранжевые глаза светились, как у ящерицы, она все еще сохраняла нечто, напоминавшее о ее былой красоте. Обходя клетку и рассматривая пленника, она двигалась даже с изяществом. Ее проклятие должно было быть самым страшным.
– Ты будешь любить меня? – снова спросила она мелодичным голосом. Одна рука – тонкая, покрытая чешуей, с черными кривыми когтями – дотронулась до его ладони. Когтем второй руки она глубоко поцарапала его запястье. Потом опустила голову и стала жадно высасывать струйку крови, побежавшую из раны. Подползли две другие ведьмы. Первая отняла губы от раны на запястье Фиана, и та немедленно затянулась. Коротенькая ведьма с проказой тут же глубоко впилась в руку в другом месте. Сверкающая черная тварь дождалась своей очереди, и вот ее огромные зубы начали вырывать куски плоти из протянутой руки Фиана.
– Это всегда большое удовольствие для нас – убить кого-нибудь столь же красивого, как ты. Это даже приятнее, что ты умрешь не сразу, – сказала самая низкая по-прежнему голосом Маэв. Фиан не слышал ее. Он вопил, стонал, рычал от боли.
– Лисичка, – позвала черная тварь, покончив со страшным пиршеством. Ее глухой низкий голос больно отдавался в моих ушах. – Иди, возьми награду.
С этими словами она бросила на землю две большие связки шкур гоблинов. Маэв – по-прежнему в облике лисы – подхватила их зубами за веревки и побежала прочь, трусливо поджимая хвост.
Ведьмы были довольны добычей, Маэв – наградой. Я уже не могла выносить крики Фиана и тоже покинула страшную опушку. Стараясь держаться так, чтобы ветер не донес до нее мой запах, я последовала
