отставку, а я занял его место. Если у вас найдется для меня работа, буду рад взяться за нее.
Виконт прищурил глаза, явно не веря, что представитель бомонда способен вынести такое унижение.
– Так вы не шутите? – наконец понял он.
– Ничуть, – сухо отозвался Джек.
Обезьянье лицо Баррингтона осклабилось.
– Отлично. Нам понадобится поверенный вместо Педигрю. Крэншоу взял меня в дело.
– Повезло, – невозмутимо сказал Джек.
– Я позабочусь, чтобы завтра же утром Крэншоу заехал к вам. Мне он доверяет безоговорочно.
В последнем заявлении прозвучала не похвальба, а угроза.
– Как только Лайза и его светлость поженятся, мы все заживем дружной семьей, – объявила Розалинда. – Мистер Фэрчайлд, и все-таки я должна поблагодарить вас за спасение Селии. Не согласитесь ли вы навестить нас завтра вечером? Мы устраиваем праздник для наших арендаторов и соседей – без церемоний, в узком кругу. Соберется человек семьдесят, не больше. Будем рады принять вас, как особого гостя. А всей семьей мы соберемся до начала праздника – часов в пять.
– Охотно принимаю приглашение, мэм. – Джек склонился в полупоклоне, мимоходом заметив злорадную усмешку виконта.
Джек прекрасно знал, о чем тот думает. Виконт ни за что не упустит случая унизить Джека, наняв его в поверенные. Это самый надежный способ повелевать им, следить, чтобы единственный аристократ, в Миддлдейле не обольстил богатую наследницу прежде, чем, он, Баррингтон, поведет ее к алтарю. Если бы виконт знал, в каком отчаянном положении очутился Джек, то повременил бы злорадствовать. Джеку было нечего терять, и он решил сделать все возможное, чтобы спасти Лайзу Крэншоу от брака с титулованной, но гнусной особой.
Глава 7
Лайза до сих пор не знала, скрипеть ей зубами или радоваться оттого, что в ее жизни опять появился Джек Фэрчайлд. Эта карта досталась ей по чистейшей случайности, внесла элемент непредсказуемости в игру, которая, казалось, уже безнадежно проиграна. Несмотря на бесцеремонное вмешательство Джека в ее дела, Лайза чувствовала, что он искренне тревожится за нее, хотя насчет причин заблуждалась. Родители не видели недостатков лорда Баррингтона, поскольку Лайза старательно утаивала от них правду. Только Джек Фэрчайлд знал, за какое ничтожество ее выдают замуж. Не догадывался, да и не мог догадываться он только о том, почему Лайза не протестует.
Стремление Джека называть вещи своими именами грозило существенно осложнить ей жизнь. Но вместе с тем он невольно подал Лайзе надежду на отсрочку смертного приговора. Замечания Джека о значении правосудия заставили се вновь задуматься о совете, который она дала местному лавочнику.
Полгода назад подозрительный пожар лишил Джейкоба Дэвиса дома и бакалейной лавки. Лайза не без оснований полагала, что лорд Баррингтон причастен к этому пожару, но улик и возможных мотивов у нее не было. Сумев доказать, что виконт виновен в поджоге, она смогла бы преспокойно расторгнуть помолвку.
Движимая этой надеждой, Лайза приложила поистине геркулесовы усилия, чтобы еще раз тайно встретиться с мистером Дэвисом. Договорившись с ним через горничную, она ускользнула из дома перед самым званым ужином, незадолго до четырех, когда десятки слуг уже готовили к сбору гостей лужайку и парк, развешивали ленты и фонарики. На террасе репетировали музыканты, мажордом метался по дому, отдавая распоряжения. В доме воцарилась атмосфера ликования: праздника долго ждали, разговоров об этом шумном событии должно было хватить округе на целый год.
Лайзу могли хватиться сразу же после прибытия джентльменов, но в суете матери все равно было не до нее. На случай возможного опоздания Лайза посвятила в свои планы Селию и попросила чем-нибудь объяснить ее опоздание.
Она сбежала из дома через кухню и, никем не замеченная, поспешила к ограде сада. Кратчайший путь к цели лежал через Берч-роуд, ведущей по холму в олений заповедник. Лайзу немного смущало то, что дорога хорошо просматривалась со всех сторон, зато по ней можно было добраться до места и обратно, сэкономив почти полчаса. Если повезет, скоро она будет дома.
Лайза шагала быстро и решительно, стараясь не цепляться подолом вечернего платья за колючие ветки. Остановившись, чтобы перевести дыхание, она забралась на насыпь вдоль дороги, влезла на гребень, спрыгнула на дорогу и очутилась прямо перед несущейся во весь опор каретой. Побелевший от страха кучер выпучил глаза и во весь голос завопил, натягивая вожжи:
– Посторонись!
Испуганные лошади заржали и встали на дыбы. Ахнув, Лайза отшатнулась как раз вовремя, чтобы бешено вращающееся колесо не задело ее. Не помня себя от страха, она вспрыгнула на насыпь, на мгновение замерла на гребне, не удержала равновесия и скатилась по откосу.
– Мисс Крэншоу! – послышался крик. – Стой, черт бы тебя побрал! Останови карету!
– Не могу, сэр! – отозвался другой голос. – Рад бы, да не могу!.. Тпру-у-у! Тише, тише. Готово, сэр.
– Мисс Крэншоу!
Лежа у поросшего травой подножия насыпи и потирая ушибленный бок, Лайза узнала голос Джека Фэрчайлда. Невыразимое облегчение охватило ее: ведь на его месте мог оказаться лорд Баррингтон. Лайза поднялась со своего травяного ложа как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джек боком спускается по склону.
– Боже милостивый, мисс Крэншоу! Вы целы? Как вы? – воскликнул он, спеша к ней.
– Пострадала только моя гордость, – со смешком откликнулась она, садясь и поправляя сбившуюся набок соломенную шляпку. – Зато теперь мы квиты.
Чтобы удержаться на склоне, Джек вытянул одну ногу, а вторую согнул в колене и напряг мышцы. Лайза отряхнула платье, увидела, что Джек протягивает ей руку, но взялась за нее не сразу. Только сейчас Лайза
