тоном обратился он к будущему тестю. – Доверим Фэрчайлду обтяпать наше дельце в Бродуэе?
Крэншоу не спеша перевел дыхание, оглядывая Джека поверх оправы очков. Потом поджал губы и обвел поверенного еще одним взглядом, словно высчитывая его стоимость с точностью до последнего пенни.
– Доверим. И если вы справитесь, Фэрчайлд, у вас не будет ни единой свободной минуты.
Двери гостиной вдруг распахнулись, и вошла Лайза – свежая, как весенний ветерок над полями, прелестная, как цветущий вереск. Ее щеки разрумянились, блестящие глаза на томительный миг задержали взгляд на лице Джека.
– Наконец-то, дорогая! – воскликнула Розалинда. – Я уже начинала беспокоиться, хотя и знала, что пунктуальности тебе недостает.
Бартоломью Крэншоу хмыкнул. По его смягчившемуся лицу и снисходительной улыбке было ясно, что он обожает старшую дочь.
И Лайза при виде отца просияла:
– Добрый вечер, папочка.
На Лайзе было то же платье, в котором Джек видел ее в парке, только на плечи она набросила китайскую шаль. Роскошные смоляные кудри она заколола на затылке по-гречески и обвила узел нитью жемчуга. Длинные шелковистые локоны свисали с висков, как закрученные спиралью ленты. Фиалковые глаза проказливо искрились, но сразу стали жесткими, едва Лайза заметила в гостиной Баррингтона.
– Где вы были, Лайза? – пренебрежительным тоном осведомился он. – Вы же знаете, я не люблю, когда меня заставляют ждать. И, полагаю, наши гости тоже.
– Полно вам, Баррингтон! – примирительно вмешался Крэншоу. – Пора бы вам узнать, что Лайза не прочь иной раз побыть одна.
– Что же в этом предосудительного, милорд? – подхватила Лайза, вскинув голову, но не глядя жениху в глаза.
Пропустив мимо ушей оба упрека, Баррингтон поднес к губам бокал и вдохнул аромат его содержимого.
– Теперь, когда все уже решено, я имею право знать, где вы бываете, дорогая.
– Решено, но лишь на словах, – сладким голоском возразила Лайза.
Баррингтон шагнул к ней, обвел хозяйским взглядом.
– Рискну предположить, что и наш гость не любит ждать. Я прав, Фэрчайлд?
– Полагаю, у мисс Крэншоу были веские причины задержаться, – вступил в разговор Джек.
Лайза метнула в него мимолетный и благодарный взгляд и поспешила к матери и тетушке с поцелуями.
Баррингтон бесстрастно ухмыльнулся, глядя на Джека:
– Не давайте женщине слишком много воли, Фэрчайлд, а не то она сбросит вас, как необъезженная кобылка.
Крэншоу хохотнул.
– Лорд Баррингтон – недюжинная натура, мистер Фэрчайлд. Вот почему мы так обрадовались, когда он просил руки нашей старшенькой. Сказать по правде, мы вздохнули с облегчением. Ни за кого другого наша упрямица не соглашалась выйти ни в какую! – Крэншоу покачал головой. – Признаюсь без ложной скромности, я один из самых богатых людей в стране. А теперь мне выпала честь породниться с избранными. Как вам известно, лорд Баррингтон – виконт. Его отец – маркиз Перрингфорд. Это очень древний титул.
– Да как же! Знаю, знаю, – отозвался Джек.
Должно быть, Лайза уловила в его голосе сардонические нотки, потому что она обернулась и сверкнула лукавой, заговорщицкой улыбкой.
– А ваш дедушка, Фэрчайлд, – член палаты лордов, если не ошибаюсь? – спросил Крэншоу.
Джек жизнерадостно улыбнулся ему: пришло время объяснить, какое место он занимает в жизни.
– Да, сэр. Мой дед – лорд Татли. Но буду откровенен: его титул мне совершенно бесполезен, поскольку его светлость ни за что не завещает мне состояние. Вот почему я намерен добиваться успеха своим трудом. Пожалуй, я сам откажусь от титула в пользу Артура Пейли. Ведь фамильное состояние скорее всего унаследует он.
– Артур? – ахнул Крэншоу. – Перчаточник? Да откуда ему знать, как управлять поместьем?
Джек усмехнулся:
– Он же управляет фермой. А тому, у кого есть средства, чтобы нанять управляющего, вообще незачем трудиться самому. Признаться, это работа не из легких.
Баррингтон ехидно хмыкнул:
– Что ни делается – к лучшему? В конце концов, родители мистера Пейли скончались тихо, а не со скандалом, как ваши. Фамильную репутацию надо беречь.
Все присутствующие разом обернулись к виконту, точно куклы на одной веревочке. Изумление стало почти осязаемым. Бестактность виконта покоробила всех, кроме тети Патти.
– Как он сказал? Сандал? – прокричала миссис Брамбл, прикладывая ладонь к уху. – Что там его светлость говорил про сандал? Я не поняла.
Ей никто не ответил. Джек молча улыбался. Вывести Баррингтона на чистую воду ему удалось раньше,
